|
Расследование велось с должным рвением, и после недолгих пыток агенты во всем признались. Дворяне и простолюдины получили еще один повод обвинять Церковь в причастности к мирским делам; несколько человек были убиты как „шпионы Церкви“. Я признаю свою вину и с радостью приму любое наказание. Все, чего я хочу - чтобы эмнезир знал причины, толкнувшие меня на этот шаг. Все случившееся слишком напоминает „иные последствия“, упомянутые в „Записке“; сейчас я уже не могу считать все это простым совпадением. Молчаливые неподвластны нашему влиянию, и, что самое неприятное, мы не знаем даже предполагаемых границ их возможностей. Я спешу сообщить об этом, поскольку противник, мгновенно разоблачающий самых искусных агентов и даже насылающий болезни, угрожает не просто нашим планам, а самому существованию Высокой Церкви».
Мда-с, хмыкнул Олег, откладывая бумаги. Интересно, знал ли Коннер, в какое осиное гнездо сует свой любопытный нос? Обряды в ордене, видите ли, интересные… да этот орден не этнографам изучать, а криминологам, да притом с боевыми полномочиями! Олег дотянулся до кружки и не спеша допил вино. - Ты закончил свой ужин? - осведомился брат Арнольд. - Как видишь, - Олег со стуком поставил кружку обратно на стол. - Не каждый день приходится читать такое! - И не каждый день - писать, - кивнул брат Арнольд. - Я думаю, у тебя появились вопросы. Олег пожал плечами. Разумеется, подумал он, но вряд ли на них найдутся ответы. Прочитанное мало что проясняло в главном: что же, собственно, происходит в монастыре святого Жюстина? Хитроумный план компьютера сорвался на первом же ходе. Высокая Церковь знала об ордене едва ли не меньше, чем растяпы-резиденты, а помощь ее агентов могла обернуться мгновенным провалом. Опять все самому делать, вздохнул Олег, и задал первый вопрос: - Что еще ты знаешь о Молчаливых? - Немногим больше других, - ответил брат Арнольд. - Это древний орден, основанный еще святым Германом. Его монастыри разбросаны по всей Энее, всего их насчитывается сто сорок шесть. В отличие от других орденов, Молчаливые практикуют очень сложную подготовку своих послушников, посвященных и рыцарей - знаменитые девяносто девять ступеней. - Ты присутствовал на каких-нибудь ритуалах ордена? - Дважды, на ритуале первичного посвящения. - Брат Арнольд присел обратно на кровать, подпер голову руками и прикрыл глаза. - Раз в год двери всех монастырей Ордена открываются, чтобы принять ищущих истину - так в ордене называют новичков, не прошедших ни одной ступени. На широких площадях - такие есть в центре любого монастыря, все они похожи друг на друга, - проводится ритуал первой ступени, или первичного посвящения. Ищущие истину становятся на колени, и от рассвета до заката созерцают огромный черный шар высотой в два человеческих роста, расположенный в центре площади. Все это время надлежит провести в одной и той же позе, на одном и том же месте. После захода посвященные высших ступеней отмечают тех оставшихся, кто, по их мнению, оказался достоин, и провожают прочих за стены монастыря. Я ни разу не смог досидеть до заката, - вздохнул брат Арнольд. А вот Коннер смог, сообразил Олег. Ох и собачья работа у этнографов! - А как насчет других ритуалов? - поинтересовался он. - Или на них допускают только посвященных? - Устав ордена гласит, что истина не терпит суеты, - ответил брат Арнольд. - В стены монастырей допускаются только члены ордена. Первичное посвящение - единственное исключение, и оно делается раз в год. |
