Чувствуя вероятие потери позиций в Китае, Рузвельт санкционирует беспрецедентную дипломатическую операцию: поиск контактов с коммунистическими силами севера Китая. Свои надежды в китайском вопросе Рузвельт стал возлагать на некое примирение Чан Кайши и Мао Цзэдуна. Любая форма компромисса между ними, казалось, позволяла рассчитывать в борьбе с японцами на полмиллиона гоминдановских войск, привязанных к районам, пограничным с контролируемой КПК зоной. Уже в феврале 1944 года Рузвельт выказал готовность послать своих представителей в Северный Китай. В июне он отправил в Китай вице-президента Г. Уоллеса с целью нащупать возможности улучшения отношений между гоминдановским Китаем и СССР, между Мао Цзэдуном и Чан Кайши. По поручению президента Уоллес сказал Чан Кайши следующие страшные для того слова: "Если генералиссимус не сможет найти общий язык с коммунистами, то президент может оказаться не в состоянии сдержать русских в Маньчжурии".

Находясь под значительным воздействием Рузвельта, Чан Кайши сдался. Он выразил согласие на визит американских советников в коммунистические районы, на американское посредничество в переговорах с Мао Цзэдуном. В Янань, где расположился штаб Мао Цзэдуна, прибывают американские дипломаты и военные. Рузвельт хотел получить влиятельные позиции и здесь, на севере. Теперь определенно известно, что и Мао Цзэдун был заинтересован в связях с США. Это могло ему помочь занять более выигрышное положение внутри страны, повысить свой международный статус. Американцам в Янани задавали вопросы, которые их поражали: Вернется ли Америка после войны к изоляционизму? Каковы планы США в отношении Азии и Китая? На какие силы будут США опираться в Китае? Геополитика, а не ожидаемый идеологический фанатизм это оказалось понятнее и ближе американцам. И многое было бы возможно в этих контактах, если бы не слепая ненависть гоминдановской верхушки к коммунистическим союзникам в борьбе с Японией.

Сыграла свою роль и вражда генералиссимуса с генералом Стилуэлом. Соглашаясь в принципе с президентом, Чан Кайши все же выставил условия попросил замены генерала. Он горько жаловался прибывшему в Чунцин П. Хэрли: "Стилуэл лишен стратегического дара, неспособен командовать огромным театром военных действий. У него нет дипломатического такта, терпеть его дольше невозможно".

Именно в тот момент, когда японское наступление, казалось, поставило Чан Кайши в самую уязвимую позицию, тот начал интригу против Стилуэла. Двадцать пятого сентября 1944 года он послал Рузвельту меморандум с просьбой об отзыве генерала. Передать Стилуэлу командование, писал он, означает создать угрозу мятежа китайской армии. Несомненно, это было трудное время для Рузвельта. Он не знал, как решить "китайскую задачу", и чем больше он размышлял, тем больше склонялся к необходимости уступить Чан Кайши даже за счет очевидного унижения Стилуэла.

Генерал Маршалл, обладавший иммунитетом к сантиментам, призывал Рузвельта отстоять Стилуэла. Но президент не хотел из-за частной склоки терять стратегически важные позиции. В конечном счете он решил пожертвовать Стилуэлом и назначить его командующим бирманским фронтом. И с малыми картами Чан Кайши на этом этапе все же сумел выиграть партию. Он убедил Рузвельта, что и на бирманской границе Стилуэл будет лишь тормозить прогресс. Но пока американцы искали подходящую кандидатуру, Чан Кайши не отдавал главного, на чем он держался, - командование армией. Это означало откладывание на будущее реформы китайской армии, замораживание всех возможных социальных реформ. Для Рузвельта это означало, что он начал давление на Чан Кайши, не заручившись необходимыми силами, и в азиатской борьбе нервов явно проиграл.