Изменить размер шрифта - +

Когда он подошел к воротам, всадники уже поджидали своего господина с зажженными факелами. Посадив Элейн на коня перед собой, Роберт ударил его шпорами, и отряд, взяв галопом с места, направился на юг.

Ветер, к счастью, дул в спину, но дождь через несколько минут промочил их насквозь. Элейн дрожала от холода, страха и злости, но все ее мысли были только о ребенке. Рука Роберта в железной перчатке сжимала Элейн с такой силой, что она еле дышала. В одном месте лошади пересекли небольшую реку, и ледяная вода тут же промочила ее юбки, а брызги из-под копыт залили лицо и пропитали холодом мех накидки.

Скачка продолжалась всю ночь, и только с рассветом они остановились у высокой стены какого-то строения, напоминавшего постоялый двор, хотя и украшенного небольшой башней, словно замок. Роберт спешился, помог спуститься Элейн и сказал:

– Здесь мы передохнем немного. – Он взял ее за руку и повел к двери, где, уже поджидая их, стоял высокий старик.

– Где мы? – спросила Элейн. Она слышала близкий плеск волн и их удары о каменистый берег, в воздухе стоял запах моря и соли. Элейн шагнула вперед и поморщилась: ее ноги онемели от долгой скачки, все тело, казалось, сжалось и болело.

– Где? – переспросил Роберт и усмехнулся. – В замке у друзей. Там, где твой возлюбленный тебя не найдет. – Роберт взял ее за плечо и подтолкнул к воротам.

Старик наклонился и сказал:

– Моя жена и ее служанки приготовили комнату для вашей жены, сэр. Ей будет удобно там.

– Благодарю вас! – Все еще держа Элейн, Роберт прошел вслед за хозяином в дом; потом они поднялись по винтовой лестнице, выбитой прямо в каменной стене, наверх, в башню.

В комнате горел огонь, постель была уже готова. Элейн была слишком усталой, чтобы думать о чем-то, кроме сна. Она еще успела ощутить, как руки хозяйки осторожно снимают с нее мокрую одежду, укладывают на кровать и укрывают чем-то теплым. Через минуту Элейн уже провалилась в сон, поджав колени и прикрывая руками живот…

Когда она проснулась, было уже позднее утро, но в комнате царил полумрак, а из-за стен доносился шум прибоя. Около постели стоял Роберт.

– Нам пора, – сказал он. – Госпожа Гиллеспи приготовила сухую одежду и немного еды.

Отдохнув, Элейн снова обрела былую решительность.

– Я никуда не поеду. Ты хочешь, чтобы я потеряла своего ребенка?

Роберт сощурился.

– Моего ребенка? – тихо переспросил он. – Нет, я не хочу, чтобы ты потеряла его. Я хочу, чтобы он родился дома, в Фозерингее. Когда мы покинем Шотландию, то поедем медленнее, я попрошу найти для тебя какую-нибудь повозку. Завтра мы должны быть в Бервике.

– Я не поеду. – Элейн чувствовала, как внутри нее поднимается волна страха, и постаралась не дать ему овладеть собой. – Ты не можешь этого сделать. Король убьет тебя!..

Роберт хмыкнул:

– Не думаю. Как ты считаешь, почему он до сих пор не женился на тебе, если хотел сделать это? Милая моя, он вовсе не хочет жениться на тебе! И я скажу, почему! Он знает, что твой ребенок – не его!

– Нет, его! – Элейн была готова разрыдаться от бессилия.

Роберт опустил подсвечник с горящей свечой и присел на край кровати.

– Бедная Элейн! Какие высокие мечты! Она не хочет больше быть графиней Честер, она решила стать королевой Шотландии! Нет, моя милая, этому не бывать. Ты – моя жена, и ею останешься. И все твои дети… – Он положил свою руку на ее живот, – будут моими! Тебе понятно? – Роберт еще некоторое время смотрел на нее, потом встал и молча вышел; Элейн услышала глухой стук дверного засова.

Поднявшись с постели, Элейн подошла к окну и открыла ставни.

Быстрый переход