Я обернулась.

Передо мной горел костер, над которым в небольшом блестящем котелке что-то булькало, распространяя душистый запах трав. С правого сбоку от него сидела женщина, точнее, это была фомор — демоница. Смуглая до черноты, с заросшими шерстью ногами и довольно внушительными рогами на голове. Одета она была в короткую тунику пурпурного цвета, расшитую золотыми узорами, такая же лента перехватывала ее лоб, удерживая пышные волосы цвета воронова крыла.

— Кто ты? Где я? — тревога холодком скользнула вдоль спины.

Женщина подняла руки, поднося ладони к огню, и я увидела множество золотых колец на ее пальцах и браслетов на запястьях, тихо звякнувших при этом движении. Она сидела на атласной широкой подушке и точно такая же подушка лежала с другой стороны костра. Как я поняла, это место предназначалось мне.

— Я Шаарат — жрица Балора, и ты сейчас находишься в моем доме. Садись, нам нужно поговорить, дочь Океана, — и она указала рукой на пустую подушку.

Я подчинилась.

Не знаю, что это был за дом, но пещера оказалась похожей на шатер сказочной принцессы. Пол здесь был выстлан пушистыми коврами, везде разбросаны атласные подушечки, в маленьких нишах, вырубленных прямо в стенах, горели магические огни, давая ровный холодный свет. Посреди пещеры в небольшой яме, обложенной камнем, горел костер, тот самый, у которого я сейчас присела. И только теперь обратила внимание, что моя рубашка и волосы абсолютно сухие, будто я и не вынырнула только что из воды.

— Это вы меня звали в озере? — я уставилась в антрацитово-черные глаза женщины. Где-то я такие уже видела… — Что вы сделали с моими силами?

— Абсолютно ничего, не бойся, девочка. Я не сильнее тебя, просто старше намного и мудрее, — она усмехнулась. — Ну, и я обратилась к отцу своему, Балору. Боги, они такие, испытывают слабость к своим потомкам. Разве тебе это незнакомо?

Я вспомнила, как дважды взывала к богу морей Мананнану и его отцу Ллиру — воплощению Океана, и оба раза они отвечали мне, помогая спастись самой и спасти тех, кто нуждался в этом. Неужели, только потому, что испытывали слабость ко мне, как к единственной оставшейся в живых носительнице их крови?

— Зачем я вам? — снова посмотрела на демоницу. Она закрывалась щитом, и потому я не могла понять, какие чувства она сейчас испытывает.

Та помешала в котелке серебряной ложкой с длинной витиеватой ручкой, поднесла варево ко рту, подула и немного пригубила. Только потом подняла на меня глаза и сказала:

— Скоро будет готово.

— Что «готово»? Вы скажете, зачем я здесь?

— Имя Райн Райзен тебе о чем-нибудь говорит?

Я вздрогнула под ее прожигающим взглядом и невольно закрылась ментальным щитом. Вряд ли она эмпат или менталист, но защита не помешает.

— Да, я его знаю… знала, — пробормотала вполголоса, опуская ресницы и пряча взгляд. Щеки предательски заалели — я почувствовала, как прилила к ним кровь. — Зачем он вам?

— Мне? — она хмыкнула. — Я и так знаю, где находится мой сын. А вот тебе нужна моя помощь.

От изумления я вскочила на ноги. О, Садб Ясноокая, так это мать Райзена! Как же я сразу не догадалась. Он же мне говорил, что мать его фомор, жрица Балора в храме на острове Ллин-Тивилл. Вот так встреча!

— Тише ты, — Шаарат недовольно нахмурилась, — еще перевернешь котелок, а я всю ночь ползала по своим сундукам, искала рецепт.

— Вы мать Райзена, — выдохнула я, изумленно глядя на демоницу, которая продолжала меланхолично помешивать варево. — Но как?..

— Как я тебя нашла? Или, как привела сюда? Или, как я вообще узнала о твоем существовании? — она бросила на меня короткий взгляд и опять с вниманием уставилась в котелок.