Хоть смейся, хоть плачь… Ну, не просила я о таком подарке, но отказаться ведь не выйдет. Я не законченная стерва, чтобы бросить того, кто уже не сможет быть ни с кем другим…

— Он на тебе запечатлен? — недоверчиво переспросил Адриан, которому пришлось спешно менять картину мироздания после такой новости.

— Да, — обреченно признала я очевидное и с ноткой злорадства отметила как безнадежно вздохнула Индира, поняв, что Маруа ей не светит ни при каком раскладе.

Этот жест, безусловно эффектный, красивый даже… Но я спокойно сжилась с мыслью, что страстная интрижка с Филиппом Маруа нашла свое завершение и не принесла никаких последствий. Вот только оказалось, что последствия наступили, нагнали меня и ударили по голове, оставив звон в ушах и неприятный привкус во рту.

— Но почему? — обалдело переспросил уже самого Филиппа мой дорогой братец, Он уже имел представление о нраве и обыкновениях этого во всех смыслах монарха и вообще не понимал, с чего Маруа так поступил.

— Разве не очевидно? Я люблю вашу сестру, Адриан, — отозвался с легким недоумением ответил темный, чуть подавшись вперед, чтобы коснуться губами моих подрагивающих пальцев.

— Вообще не причина, — выпалил с абсолютной уверенностью дорогой брат.

И вот тут я была категорически согласна с братом, потому что Филипп искренне любил очень многих женщин и его вполне устраивал такой стиль жизни. Он даже о самой возможности запечатления отзывался с откровенным пренебрежением, так с чего вдруг такие перемены?

Маруа покосился как-то озадаченно на меня, на Адриана, на Арджуна и выдал:

— Учитывая упреки в адрес меня и моего народа в распутстве, ожидал, признаться, несколько… иного отношения к привязанностям в Вессексе, — задумчиво и насмешливо изрек Филипп, не спеша выпускать мою руку из своей. Впрочем, это прикосновение мне было приятно, а вот то, что первый развратник, пусть и в отставке, потешается над нравами Вессекса — не особо.

— Мужчины не любят отказывать себе в выборе, пусть даже только от его возможности, — попыталась я прикрыть собой брата. — Да и вообще, Филипп, я вижу, вы мне лжете. И хочу услышать правду.

С видимым безразличием Маруа пожал плечами, скрыв взгляд за пологом длинных черных ресниц.

Господи, я просила за его жизнь, все верно, но я не просила наше личное «долго и счастливо»!

Маруа появился в городском особняке моих родителей через неделю после событий в Лестер-лодж. Он нанес визит без предупреждения, видимо, предполагая, что в этом случае мне может прийти в голову избежать тяжелого и неприятного разговора, который между нами был также неизбежен, как приход осени после жаркого лета.

Филипп на этот раз предпочел одеться максимально просто и демократично, явно рассчитывая на публику с более традиционными взглядами на облик мужчины. Классический костюм темно серого цвета оттенял глаза самым выгодным образом, что было вполне в духе месье Маруа. Длинные волосы некоронованный король Галатии собрал в хвост, став почти похожим на нормального человека, если бы не та же пластика, та же постановка головы, то же выражение синих глаз.

О появлении гостя мы узнали за ужином, и пригласить его пришлось хотя бы потому, что Адриан разболтал про запечатление Маруа на моей персоне.

— Явился все-таки, — недовольно прошипел Адриан, которому Филипп не понравился еще до встречи и это впечатление только усугубило личное знакомство.

— Он запечатлен, — произнесла мама с какими-то особенными, ностальгическими нотками в голосе и тихо вздохнула. — Он просто не мог не прийти.

Очередной раз прошлись по любимой моей мозоли, отчего кусок встал поперек горла.