– Его убила Марта! – прокричала, почти провизжала она так страшно, что рука Сусаны, словно сороконожка, перевернулась в моей ладони. – Мечом! Мечом, мечом, мечом!

– Эуфемия, – послышался все такой же ровный и спокойный голос Нарцисса. – О ком ты говоришь?

Словно молния ударила меня по глазам: это Хорхе, не выдержав напряжения, щелкнул выключателем. Никого, кроме нас, в комнате не было, а сам Хорхе лицом походил на измученного бледного Пьеро.

– Ну ты и болван, – вполне любезным тоном заявил ему Нарцисс. – Теперь все, больше она сегодня не вернется. С Эуфемией так обращаться нельзя.

Хорхе посмотрел на него пустыми глазами, затем подошел к Марте и остановился рядом с нею. Марта сидела на своем прежнем месте – тихая, погруженная сама в себя. Мне показалось: Хорхе хотелось обнять и успокоить ее, но он ограничился только тем, что встал за спинкой ее стула, всем своим видом выражая готовность защитить сестру от любых напастей. Лаура, еще не придя в себя от пережитого страха, восхищенно смотрела на него. По правде говоря, бледность была ему даже к лицу, никогда раньше я не видел Хорхе таким красивым.

– Финал сеанса оказался несколько скомкан, – сказал Нарцисс, растирая себе руки. – Символика разговора весьма неопределенна и требует расшифровки и толкования. Честно говоря, я не удовлетворен таким результатом. Виноват же во всем наш коллега, поспешивший так глупо прервать столь интересно начинавшийся разговор.

Я посмотрел на Сусану и удивился: на ее лице было выражение облегчения. Она бодро встала из-за стола и занялась приготовлением кофе и других напитков. Пройдя мимо Ренато, который, не замечая никого и ничего вокруг, смотрел в одну точку перед собой, я подошел к его сестре.

– Мои поздравления, Су.

– Интересно: с чем это?

– С новостями. Какими бы они ни были, для тебя они, похоже, оказались добрыми.

Она пожала плечами, словно давая понять, что ничего серьезного не произошло.

– Единственное, что, пожалуй, имеет значение, – тихо сказала она мне, – это то, что Ренато теперь понял, как нужно закончить картину.

– Ты так думаешь?

– Я уверена. И чем быстрее он этим займется, тем лучше. Нужно брать быка за рога.

– Рог тут я вижу только один, да и тот – стальной. Это если забыть о том, что рог, как и клинок, сам по себе никакой опасности не представляет. Причину, побуждающую руку совершить роковое движение, – вот что нужно найти и устранить.

– Это уже не важно. – Су широко улыбалась мне. – Разумеется, все это глупо, и ничего хорошего здесь нет… Но был вариант еще более страшный.

– Какой, Су?

– Тот, о котором я думала, тот, которого я так боялась.

– Какой же? Объясни…

– Я хочу пить, – сказала Сусана. – Я очень хочу пить.

III

i

– В последнее время я заметно усовершенствовался в искусстве написания исторических стихов, – говорил я Марте, явившейся – сникшей и измученной – ко мне домой. – Влияние твоего замечательного брата приводит к тому, что мои успехи становятся все более значительными. От уровня Сесара Вальехо до Хорхе Нури я взлетел со скоростью кометы.

– Вальехо был той еще скотиной, – льстиво поддакнула мне Марта. – Ничего более брутального, чем его стихи, я не знаю. Впрочем, Хорхе будет почище него. Ладно, валяй, читай. А я заодно запишу – сохраним что-нибудь и из твоих творений для потомства.