— Нас догоняют!

— Погаси фонарь! — велел тот и с ходу направил лодку в густые заросли. Затем заглушил двигатель.

В наступившей тишине отчетливо стал слышен нудящий звук мотора. Звук становился все громче, блики света на деревьях приближались.

Спавший профессор встрепенулся и испуганно поднял голову:

— Что это?

— Все будет нормально, — успокоил его Сергей. Потом взглянул на меня: — Сможешь попасть d лодку гранатой?

— Попробую, — ответил я, взглянув на нависшие над нами ветви — как бы не зацепить.

Лодка преследователей быстро приближалась. В том, что это именно они, у нас не оставалось сомнений. Ну кто еще может плавать здесь ночью? Я приготовил автомат, выдернул чеку у гранаты. Рядом клацнул затвор — Сергей тоже приготовился к стрельбе.

И вот он появился — мощный катер с двумя подвесными моторами и несколькими фарами на дугообразном пилоне. В катере находились человек пять, я сразу разглядел в их руках оружие. Увидел и знакомые лица, в частности, того урода, что стукнул меня по голове.

Когда катер почти поравнялся с нами, я прикинул его скорость, оценил расстояние, размахнулся и бросил гранату. Получилось даже удачнее, чем я ожидал: граната угодила одному из преследователей в плечо, отскочила и упала боевикам под ноги. Послышался крик, мгновение спустя громыхнул взрыв.

Мне показалось, что катер даже подпрыгнул от взрыва, его бросило в сторону. Выяснять, кто из боевиков остался жив, я не стал: рядом гулко застучал автомат Сергея, я тоже поспешил присоединиться к концерту. Когда магазин кончился, схватил «М-16» и снова начал стрелять. Сергей, поменяв автомат, тут же поддержал меня.

Можно ли было это назвать безжалостной бойней? Наверное. Но я никаких моральных терзаний не испытывал: мы дали этим людям шанс на жизнь, они его не использовали. Так кого им винить?

Наконец над рекой снова повисла тишина. Я бросил «М-16» в воду, взял еще один «калаш» и прислушался.

То, что осталось от катера боевиков, находилось метрах в сорока от нас, на противоположном берегу реки. Вылетев носом на берег, катер накренился, в нем что-то горело. Никакого шевеления я не заметил.

Пока шла стрельба, профессор сидел на дне лодки, зажав ладонями уши и наклонив голову. Но вот он медленно отнял руки, приподнялся. Взглянул на горящий катер.

— Все закончилось?.. — дрожащим голосом спросил он.

— Теперь да, — ответил Сергей. Положив автомат, он завел мотор и вывел лодку из зарослей. Чадящий огонек за кормой нашей лодки еще некоторое время был виден, потом исчез.

Мы остановились на привал, когда восходящее солнце уже позолотило небосвод. Выбрав подходящее место, вытянули лодку на берег, очистили небольшую площадку. О еде никто не думал, нам хотелось только спать...

Я проснулся в третьем часу дня. Выбрался из гамака, прислушался — и улыбнулся. Пели птицы, сквозь густые кроны пробивался солнечный свет. Было удивительно хорошо. Если бы еще не .

болела голова — я слегка поморщился, — было бы вообще чудесно...

Сергей уже проснулся. Горела газовая печурка, в котелке что-то аппетитно булькало. Увидев меня, он улыбнулся.

— Доброе утро. Точнее, день. Как спалось?

— Неплохо... — зевнул я. — Забыл тебе сказать спасибо. За вчерашнее. Я там вчера немного лопухнулся.

— Забудь, — отозвался Сергей. — Главное, что все хорошо закончилось. Хотя иначе и не могло быть.

— Магия? — усмехнулся я.

— Да, — как-то очень серьезно ответил он.

Когда сварился суп, разбудили профессора.