10 Октября. В дом Ремизова, как на свет лучины с мелей сползаются раки, — приходили от семей своих разные странные люди (обезьяньи князья), и здесь они попадали в ловушку и возвращались домой на свои мели с презрением в душе к своему домашнему быту.

Поповна Ивана Александровича и немка Николая Васильевича были женщины превосходные, и мужья, Николай Васильевич особенно! были образцовые, так что любая образцовая буржуазная семья могла бы позавидовать видимости проходящего дня их жизни. Зато невидимое недовольство здесь было постоянным состоянием, и не как в буржуазных семьях: перемежающееся войнами и бурями. Ничего такого, жизнь текла гладко, образцово, только, вероятно, это была не жизнь, не быт. Но привыкают даже к зубной боли, и к этому привыкали и не замечали.

И вдруг все открывается и светит насквозь после душевной беседы с Серафимой Павловной.

А Р-ы все-таки и питались этими раками, варили их, шелушили, ели их.

Иногда мне казалось, что все это было местью ее за дочь Наташу или за неудачу в изображении Софьи Перовской.

Ей хотелось быть, а она никогда не была.

Неудача у с-еров: ее роскошные личные потребности, с которыми она нигде никогда не расставалась. (Довгелло! замок и пр.)

Только весь этот воздушный замок Довгелло разлетался при встрече с истинными людьми быта (неудачные блины).

…И педерасты ходили сюда, п. что культ женщины (не самки) входит в дело педерастии (Кузмин плакал от ласковых женск. слов Сер. Павл.).

Почему она лгала? Ее ошельмовали в партии с-р именно за ложь.

(И Гиппиус и Сераф. П. — хотели быть госпожами, героинями в революционном движении, но это им не удавалось.)

В городе: 1) Квартира, 2) Учебники, 3) Дрова, 4) Закупить кольцо, 5) Дома поручить получить соль.

13 Октября. Перетащились в барский дом.

Научились обходиться без спичек: высекается трут, раздувается уголек (вздуй огонь!) — дунешь на лучинку, и она вспыхнет.

Колю дрова и несу, сгибаясь под ношей, а со ступенек барского дома смотрит солдат и ковыряет пальцем в носу.

(Вычесать голову. Карболку. Хирургическим ножом бреюсь.)

Опасения разгрома. Живем так, а пока народ поумнеет и правительство поглупеет…

Интеллигент:

— Лучше голодать и жить в светлой чистой комнате.

Мужик:

— Не красна изба углами, красна пирогами.

Мы живем теперь великолепно (вид из окон, засранная десятина вокруг замка Алексино).

Речь ученикам II ступени: бессмертный — три поколения Барышниковых — три века, — скоро! 25 поколений бессмертный и Христос Великий учитель — великая связь. Дело культуры — дело связи. Словесность — дело культуры — связи. Ученье как сила (диплом) и как связь. Сила, чтобы не быть рабом (пример: кто бы соли дал, присягнем всякому), — хорошо, но этого мало: дело связи, культуры.

15 Октября. Свободная необходимость.

(Разгадка: во всяком моем очаровании бывает момент, когда предмет очарования является сомнительным, но момент, отчасти насильно подавленный, проходит как несущественное и только после общего разрушения выступает отчетливо в сновидении.)

Снилась женщина красивая, и будто бы я сговорился с ней отправиться вместе в Хрущево и там повенчаться. Мы переходим с ней большое поле ржи, я впереди, а она все отстает, отстает, и так оказывается, что она не согласна, что она мне не пара: стара и происхождение мещанское, свояченица Елецкого трактирщика. Я и сам хорошо понимаю это, вижу, под шеей у нее висят уже складки — на пятый десяток идет, но все-таки я ее уговариваю, и зачем это мне нужно? и все дальнейшее получается, как свободная необходимость совершить нелепо невозможное.

Потом мне предстал черный лик идола-бога, которому с испокон веков поклонялся русский народ и что наши славянофилы принимали за Христа, все языческие суеверия и христианские обряды являлись при этом не как двоеверение, а как нечто вполне цельное.