Ш е р в и н с к и й. Лена, Лена...

   Е л е н а. Пустите... Постойте, зачем же вы сбрили баки?

   Ш е р в и н с к и й. Гримироваться удобнее.

   Е л е н а. Большевиком вам так удобнее гримироваться. У, хитрое, малодушное создание! Не бойтесь, никто вас не тронет.

   Ш е р в и н с к и й. Ну пусть попробуют тронуть человека, у которого две полные октавы в голосе да еще две ноты наверху!.. Леночка! Можно объясниться?

   Е л е н а. Объяснитесь.

   Ш е р в и н с к и й. Лена! Вот все кончилось... Николка выздоравливает... Петлюру выгоняют... Я дебютировал... Теперь начинается новая жизнь. Больше томиться нам невозможно. Он не приедет. Его отрезали, Лена! Я не плохой, ей-Богу!.. Я не плохой. Ты посмотри на себя. Ты одна. Ты чахнешь...

   Е л е н а. Ты исправишься?

   Ш е р в и н с к и й. А от чего мне, Леночка, исправляться?

   Е л е н а. Леонид, я стану вашей женой, если вы изменитесь. И прежде всего перестанете лгать!

   Ш е р в и н с к и й. Неужели я такой лгун, Леночка?

   Е л е н а. Вы не лгун, а Бог тебя знает, какой-то пустой, как орех... Что такое?! Государя императора в портьере видел. И прослезился... И ничего подобного не было. Эта длинная -- меццо-сопрано, а оказывается, она -- просто продавщица в кофейне Семадени...

   Ш е р в и н с к и й. Леночка, она очень недолго служила, пока без ангажемента была.

   Е л е н а. У нее, кажется, был ангажемент!

   Ш е р в и н с к и й. Лена! Клянусь памятью покойной мамы, а также и папы -- у нас ничего не было. Я ведь сирота.

   Е л е н а. Мне все равно. Мне неинтересны ваши грязные тайны. Важно другое: чтобы ты перестал хвастать и лгать. Единственный раз сказал правду, когда говорил про портсигар, и то никто не поверил, доказательство пришлось предъявлять. Фу!.. Срам... Срам...

   Ш е р в и н с к и й. Про портсигар я именно все наврал. Гетман мне его не дарил, не обнимал и не прослезился. Просто он его на столе забыл, а я его спрятал.

   Е л е н а. Стащил со стола?

   Ш е р в и н с к и й. Спрятал. Это историческая ценность.

   Е л е н а. Боже мой, этого еще недоставало! Дайте его сюда! (Отбирает портсигар и прячет.)

   Ш е р в и н с к и й. Леночка, папиросы там -- мои.

   Е л е н а. Счастлив ваш Бог, что вы догадались мне об этом сказать. А если бы я сама узнала?..

   Ш е р в и н с к и й. А как бы вы узнали?

   Е л е н а. Дикарь!

   Ш е р в и н с к и й. Вовсе нет. Леночка, я страшно изменился. Сам себя не узнаю, честное слово! Катастрофа на меня подействовала или смерть Алеши... Я теперь иной. А материально ты не беспокойся, Ленуша, я ведь -- ого-го... Сегодня на дебюте спел, а директор мне говорит: "Вы, говорит, Леонид Юрьевич, изумительные надежды подаете. Вам бы, говорит, надо ехать в Москву, в Большой театр..." Подошел ко мне, обнял меня и...

   Е л е н а. И что?

   Ш е р в и н с к и й. И ничего... Пошел по коридору...

   Е л е н а. Неисправим!

   Ш е р в и н с к и й. Лена!

   Е л е н а. Что ж мы будем делать с Тальбергом?

   Ш е р в и н с к и й. Развод. Развод. Ты адрес его знаешь? Телеграмму ему и письмо о том, что все кончено! Кончено!

   Е л е н а. Ну хорошо! Скучно мне и одиноко. Тоскливо. Хорошо! Я согласна!

   Ш е р в и н с к и й. Ты победил, Галилеянин! Лена! (Поет.) И будешь ты царицей ми-и-и-ра... "Соль" чистое! (Указывает на портрет Тальберга.) Я требую выбросить его вон! Я его видеть не могу!

   Е л е н а.