Е л е н а. Вы не светский человек, Шервинский.

   Ш е р в и н с к и й. Я не светский человек? Позвольте, почему же? Нет, я светский... Просто я, знаете ли, расстроен... Итак, стало быть, он уехал, а вы остались.

   Е л е н а. Как видите. Как ваш голос?

   Ш е р в и н с к и й (у рояля). Ма-ма... миа... ми... Он далеко, он да... он далеко, он не узнает... Да... В бесподобном голосе. Ехал к вам на извозчике, казалось, что и голос сел, а сюда приезжаю -- оказывается, в голосе.

   Е л е н а. Ноты захватили?

   Ш е р в и н с к и й. Ну как же, как же... Вы чистой воды богиня!

   Е л е н а. Единственно, что в вас есть хорошего, -- это голос, и прямое ваше назначение -- это оперная карьера.

   Ш е р в и н с к и й. Кое-какой материал есть. Вы знаете, Елена Васильевна, я однажды в Жмеринке пел эпиталаму, там вверху "фа", как вам известно, а я взял "ля" и держал девять тактов.

   Е л е н а. Сколько?

   Ш е р в и н с к и й. Семь тактов держал. Напрасно вы не верите. Ей-Богу! Там была графиня Гендрикова... Она влюбилась в меня после этого "ля".

   Е л е н а. И что же было потом?

   Ш е р в и н с к и й. Отравилась. Цианистым калием.

   Е л е н а. Ах, Шервинский! Это у вас болезнь, честное слово. Господа, Шервинский! Идите к столу!

   Входят А л е к с е й, С т у д з и н с к и й и М ы ш л а е в с к и й.

   А л е к с е й. Здравствуйте, Леонид Юрьевич. Милости просим.

   Ш е р в и н с к и й. Виктор! Жив! Ну, слава Богу! Почему ты в чалме?

   М ы ш л а е в с к и й (в чалме из полотенца). Здравствуй, адъютант.

   Ш е р в и н с к и й (Студзинскому). Мое почтение, капитан.

   Входят Л а р и о с и к и Н и к о л к а.

   М ы ш л а е в с к и й. Позвольте вас познакомить. Старший офицер нашего дивизиона капитан Студзинский, а это мсье Суржанский. Вместе с ним купались.

   Н и к о л к а. Кузен наш из Житомира.

   С т у д з и н с к и й. Очень приятно.

   Л а р и о с и к. Душевно рад познакомиться.

   Ш е р в и н с к и й. Ее императорского величества лейб-гвардии уланского полка и личный адъютант гетмана поручик Шервинский.

   Л а р и о с и к. Ларион Суржанский. Душевно рад с вами познакомиться.

   М ы ш л а е в с к и й. Да вы не приходите в такое отчаяние. Бывший лейб, бывшей гвардии, бывшего полка...

   Е л е н а. Господа, идите к столу.

   А л е к с е й. Да-да, пожалуйста, а то двенадцать часов, завтра рано вставать.

   Ш е р в и н с к и й. Ух, какое великолепие! По какому случаю пир, позвольте спросить?

   Н и к о л к а. Последний ужин дивизиона. Завтра выступаем, господин поручик...

   Ш е р в и н с к и й. Ага...

   С т у д з и н с к и й. Где прикажете, господин полковник?

   Ш е р в и н с к и й. Где прикажете?

   А л е к с е й. Где угодно, где угодно. Прошу вас! Леночка, будь хозяйкой.

   Усаживаются.

   Ш е р в и н с к и й. Итак, стало быть, он уехал, а вы остались?

   Е л е н а. Шервинский, замолчите.

   М ы ш л а е в с к и й. Леночка, водки выпьешь?

   Е л е н а. Нет-нет-нет!..

   М ы ш л а е в с к и й. Ну, тогда белого вина.

   С т у д з и н с к и й. Вам позволите, господин полковник?

   А л е к с е й. Мерси, вы, пожалуйста, себе.

   М ы ш л а е в с к и й.