– Ладно, не надо о грустном, – говорит Питер, закатывая глаза.

– Думаю, я бы смирился с его поведением, – вставляет Субо, – если б он только соизволил переместить сюда свою особу.

– Довольно того, что он – один из Семерки, – замечает Торни.

– Тут я солидарен с Торни, – поддерживает брата Серж. – Да, Крис – бездельник и мразь, но без него нам никак нельзя.

– У всякой розы свои шипы, – бормочет Субо с неподдельной горечью. – А в каждом раю – свой змий.

– Уже без пяти, – сообщает Чедвик, барабаня по столу костяшками пальцев. – Пора уже.

Братья кладут на стол вилки, отодвигают тарелки с остатками завтрака. Серж жадно хватает последний кусок хлеба с подливой, яростно жует и звучно глотает. Питер собирает свое бульварное чтиво и аккуратно кладет поверх стопки других газет. Торни инстинктивно проводит пальцами по шевелюре и украдкой дышит в ладошку, чтобы убедиться, что изо рта ничем неприятным не пахнет.

В Зале заседаний воцаряется тишина.

Чедвик начинает:

– Добро пожаловать, братья мои, в новый день, несущий нам покупателей и прибыток, достаток и довольство, торговлю и торжество, расцвет и расчет, богатство и благоденствие.

Он сжимает левую руку в кулак, выставляет большой и указательный пальцы так, что они образуют изогнутую букву «L», а поперек нее помещает указательный и средний пальцы правой руки. Братья, с усердным, но не вполне убедительным торжественным видом, вторят его жесту.

– Мы – сыновья Септимуса Дня, – продолжает Чедвик. – Мы – Семерка, в чьи обязанности входит управление магазином, основанным нашим отцом, и продолжение его философии, главный постулат которой гласит: «Все, что можно продать, будет куплено; все, что можно купить, будет продано». Такова наша задача, и мы ею гордимся.

Теперь он сгибает правый указательный палец, приложив вплотную к левому большому пальцу, имитируя букву «S», затем поднимает правый большой палец и опускает левый средний, так что они соединяются и пересекают «S» по вертикали. Братья снова копируют его жест. Торни зевает.

– Каждый из нас родился, своим чередом или с посторонней помощью, в день недели, именем которого назван, и каждый воспитывался, зная, что ему будет принадлежать равная, седьмая доля обязанности управлять магазином и такая же доля вознаграждения, проистекающая из выполнения обязанности. Каждый из нас – одна седьмая единого целого, и, по изволению Маммоны, да пребудет так еще много лет.

Питер закатывает глаза, глядя на Сержа. Серж широко ухмыляется в ответ. Понди сердито смотрит на них обоих, но и он явно находит ежеутренний ритуал открытия, учрежденный их отцом и постановившим соблюдать сей обряд и после его смерти, немного нелепым.

Руки Чедвика снова приходят в движение. Он поднимает вверх указательный и большой пальцы левой руки под углом друг к другу, так что вместе с запястьем они образуют букву «Y», a затем горизонтально прикладывает к углу указательный и средний пальцы правой руки. Братья следуют его примеру.

– Мы показываем знаки Стерлинга, Доллара и Йены, – нараспев произносит Чедвик, – эти три облагороженные буквы, возвышенные до состояния благодати тем, что они обозначают, и напоминающие нам о том, что деньги преображают всё.

Он округляет большой и указательный пальцы левой руки в виде «О», затем вертикально прикладывает посередине указательный и средний пальцы правой. Братья делают то же самое.

– Мы изображаем символ «Дней», который напоминает нам об источнике нашего богатства.

Братья, как один, убирают пальцы правых рук, так что остаются только кружки.