Какое-то время Чезаре молчал, глядя сквозь стекло. Когда он снова заговорил, в голосе его слышалось волнение.

– Я рад, что вы летите в моем самолете. Многие вас поддерживают, подавляющее большинство. Поколения моих предков жили в Калабрии. Мы знаем, насколько эти люди могущественны. Все мы потрясены тем, что вы смогли сделать в одиночку. Мы вами восхищаемся. Я очень рад, что именно мне посчастливилось вам помочь. Сброшу я вас так, что вы приземлитесь точно туда, куда рассчитываете.

Через некоторое время Кризи спросил:

– Вы потом продолжите полет до Трапани?

– Я вернусь обратно в Реджо – так будет безопаснее. А что это был за австралиец?

В неясном свете красной лампочки, освещавшей кабину, черты Кризи казались мягче, чем на самом деле. Он просто сказал:

– Такой же человек, как вы.

– Прилипалой ее вроде не назовешь, – заметил Сатта и, увидев на лице Беллу озадаченное выражение, пояснил: – Красивая девица, как правило, по вечерам выходит вместе с безобразной подругой. В выигрыше остается и та, и другая. Красотка по сравнению с подружкой выглядит еще привлекательнее, а дурнушке достается приятель того, который снимает красотку. Прилипала – это рыба такая, она присасывается к акуле, и ей достаются объедки хищницы. – Он взглянул на блондинку и улыбнулся ей. – Но эту ласточку прилипалой назвать было бы совсем несправедливо – она и сама себя прокормит. Как считаешь, Гвидо, она тебе подойдет?

Гвидо глянул через столик. Блондинка действительно была хороша. Если попытаться перевести на обычный язык то, что она сообщила Гвидо на извечном языке взглядов, опустив вниз длинные ресницы и изобразив на лице полное безразличие, то можно было бы сказать, что Гвидо, без сомнения, имел шанс заслужить ее благосклонность. По всей видимости, девушки уже поделили претендентов на их сердца на ближайшую ночь. Гвидо, однако, был не в настроении. Он все время думал о Кризи, ни на минуту не мог отключиться. Внутренний голос подсказывал ему, что его друг на подходе, где-то совсем недалеко. Провести эту ночь с девушкой он не мог себе позволить. Поэтому он пожал плечами, улыбнулся и ответил Сатте:

– Эту честь я готов уступить карабинерам, у вас ведь такая тяжелая служба, – он окинул взглядом просторное помещение бара. – Жизнь ваша полна неудобств, поэтому благодарные почитатели с удовольствием дадут вам возможность хоть немного развлечься.

– Слушай, ты обратил внимание на то, – сказал Сатта, обращаясь к Беллу, – что неаполитанцы всегда язвят? Ну да ладно, так тому и быть. Капитан Беллу, в ходе дальнейшего прохождения службы и в связи с ожидающим вас повышением в чине вам предписывается разработать стратегический план покорения двух девушек, сидящих за угловым столиком. Очевидно, первым маневром при проведении данной операции должно стать приглашение их с нами поужинать. Как вы собираетесь провести маневр тактически?

– Подойду к ним с бутылкой шампанского и скажу, чтобы шли с нами ужинать.

– Так прямо и отдашь распоряжение? – спросил Сатта с явной насмешкой. – Может быть, все-таки пригласишь их на ужин?

– Полковник, – возразил Беллу, – ты же сам говорил, что с женщинами нужно обращаться, как с официантами, – вежливо, но твердо.

Сатта радостно взглянул на Гвидо.

– Ну разве это не убедительный аргумент в пользу повышения его по службе?

Гвидо ничего не ответил. Он сжал руку Сатты и произнес:

– Слушай!

Из распахнутого окна чуть слышно доносился монотонный рокот самолета.

– Кризи!

Сатта и Беллу непонимающе на него уставились.

– Я так думаю, это Кризи летит.