– Спасибо, Кризи, но мне еще рановато.

Кризи положил деньги на стойку и стал терпеливо ждать. Все вокруг оживленно болтали, и он уже почти сдался, но Тони расплылся в улыбке.

– А почему бы и нет?

Он сменил угол и принялся грести быстрее и резче, но его все равно сносило течением. Тогда Кризи решил плыть не к гостинице, а чуть восточнее, к небольшому заливу, но стихия не оставила ему и этого шанса. Кризи клял себя на все лады за самонадеянность и беспечность. До берега еще далеко, а он уже устал. За тем участком берега, к которому он первоначально направлялся, высились отвесные, неприступные скалы.

Теперь нужно было сохранить силы для решающего рывка. После того как его вынесет в открытое море, течение должно ослабить свою мертвую хватку. Перед ним открывалась юго-восточная часть побережья Гоцо, он мог уже различить красный песок пляжа Рамлы. Но до него было очень далеко – больше мили. Он снова поплыл, но теперь гораздо медленнее, потому что усталость нарастала.

У Кризи уже не осталось сил, когда он услышал перестук дизельного мотора – это шумел ярко раскрашенный рыбачий баркас братьев Мицци. Надя и Джойи, склонившись, вглядывались в воду. Кризи попытался крикнуть и махнуть им рукой, но лишь ушел под воду и совсем сбил дыхание. Однако на катере его уже заметили. Баркас развернулся и быстро подплыл к нему. Кризи настолько ослаб, что подняться на палубу сам не мог. Тогда Джойи нырнул, подставил ему плечо, двое рыбаков взяли его за руки и втащили наверх.

Он лежал на палубе и жадно ловил ртом воздух, пока его не вырвало несколькими литрами морской воды.

По дороге в Мджарр Кризи молча сидел на корме и глубоко дышал. Надя исподволь посматривала на его злое лицо. Когда взошло солнце, она из окна спальни увидела, что он пытается доплыть до Комино. Поняв, что его сносит течением и он уже не в состоянии доплыть ни до Гоцо, ни до Комино, она позвала на помощь Джойи. Они же сели на «лэндровер» и помчались в Мджарр.

Почти все рыбаки уже вышли в море, и только на одном баркасе еще не были закончены приготовления к отплытию. К счастью, рыбаки, которым он принадлежал, два брата Мицци, с вечера перебрали в «Глиниглз» и утром с трудом продрали глаза. Надя и Джойи взбежали на баркас и объяснили им, в чем дело.

– Вам повезло, Кризи, – сказала она. – Мы могли не найти вас.

– Я знаю, – признал он. – Просто чертовски глупо получилось. Мне надо было сначала справиться о приливах, отливах и силе течения.

Кризи злобно смотрел на Комино, потом перевел взгляд на Гоцо. Он возненавидел эту полоску воды. Надя поняла, что он наверняка снова попытается переплыть пролив – и скоро.

Когда они добрались до гавани, Кризи попросил у Джойи пять фунтов, чтобы заплатить рыбакам. Выходить им в море уже не имело смысла. Те, улыбаясь, отказались от денег.

– Ты – самая большая рыбина, которую нам довелось выловить этим летом, – сказал один из братьев.

Второй кивнул.

– Вот я и думаю: как тебя лучше приготовить – на вертеле над костром или поджарить на сковородке.

Потом все пошли в «Глиниглз». Угощал Кризи, стоя посреди бара в одних плавках.

Это приключение оказалось для островитян целым событием, внесшим разнообразие в рутину их повседневной жизни. Тони приготовил Кризи свое коронное средство – большую кружку горячего сладкого чая, сдобренного бренди и виски. Он так гордился рецептом, что налил такой же напиток себе самому. Когда после первого рейса парома в бар пришли Виктор с Микеле и им рассказали о том, что произошло, они тоже захотели отведать фирменного напитка для утопленников.

– Но этот напиток, – объяснил Тони, – выдается либо барменам, либо тем, кто чуть не утонул.