Энджи Романо! Веб подумал, что Энджи ходит к психиатру для того, чтобы поговорить о Полли. Быть может, он ее колотит? Но нет, скорее уж Энджи колотит Полли. Он сам был тому свидетелем. В доме Полли Веб сделал около сотни фотографий, на которых были запечатлены он сам и его парни из группы «Чарли». На этих снимках штурмовики корчили дурацкие рожи и принимали смешные позы. Но ни на одной из этих фотографий не было чьей-либо жены. По той простой причине, что на посиделки к Полли их никогда не приглашали. Веб подумал, что привык судить других людей, не пытаясь поставить себя на их место. Но такие ошибки нужно исправлять, поскольку они являются свидетельством определенной душевной глухоты, которая подчас обходится слишком дорого.

Дебби дотронулась до его руки и слабо улыбнулась.

— Ну а теперь, после того как я вывалила на тебя всю свою груду кирпичей, расскажи, как у тебя продвигается лечение?

Веб пожал плечами.

— Продвигается. Как-то... Конечно, мою потерю не сравнить с твоей, но недавно мне пришло в голову, что у меня в этой жизни никого и ничего, кроме этих парней, не было. Но они ушли, а я все еще живу, хотя и не слишком хорошо себе представляю зачем.

— Мне жаль, что Джули Паттерсон так на тебя набросилась. Но уж очень все это ее достало. Впрочем, у нее всегда была нестабильная психика. И она всех вас, за исключением Лу, не любила. А тебя, я думаю, больше других.

— Если Джули снова меня ударит, я и пальцем не пошевелю, — сухо сказал Веб.

— Тебе пора уходить из Бюро, Веб. Ты здорово служил своей стране и больше ничего ей не должен. Ты все отдал своей службе, и никто не вправе требовать от тебя большего.

— Это ты зря. Еще каких-нибудь тридцать лет психотерапии — и я снова буду как новенький.

— Между прочим, психотерапия помогает. Доктор О'Бэннон проводил со мной сеансы гипноза; заставил меня задуматься о таких вещах, о каких я прежде никогда не задумывалась. Должно быть, все это было скрыто в глубине моей души. — Она с силой сжала ему руку. — Я знаю: обед у меня прошел ужасно. Мы не знали, о чем с тобой разговаривать. Хотели, чтобы ты почувствовал себя комфортно, но у нас ничего не получилось. Остается только удивляться, что ты не удрал до того, как подали десерт.

— Ты вовсе не должна была ради меня так стараться.

— На протяжении многих лет ты носился с нашими детьми, как со своими собственными. Я хочу, чтобы ты знал, как высоко мы все это ценим. И все мы искренне радуемся тому, что тебе удалось выбраться из этой переделки живым. Нам известно, сколько раз ты рисковал жизнью, спасая наших мужей.

Она протянула руку и коснулась старых шрамов на его изуродованной щеке.

— И все мы знаем, Веб, какую цену тебе пришлось за это заплатить.

— Сейчас мне кажется, что дело того стоило.

23

Туна плюхнулся на водительское сиденье, захлопнул и запер дверцу, после чего протянул длинную руку и передал Фрэнсису конверт. Фрэнсис сидел на подушках заднего сиденья черного лимузина «линкольн-навигатор». Мейси сидел в среднем отделении. На нем были черные очки, хотя стекла в автомобиле были тонированные, в ухе торчал наушник, а из-за полы пиджака выглядывала кобура пистолета. Пиблса с ними не было.

Фрэнсис посмотрел на конверт, но в руки его не взял.

— Где ты это взял, Туна? Никогда не передавай мне сомнительные послания, которые неизвестно кто писал. Мне казалось, я достаточно долго тебя обучал, чтобы ты не допускал подобных ошибок.

— Письмо чистое, босс. Его уже проверили. Я не знаю, кто его писал, но ни взрывчатки, ни яда в нем нет.