После похорон неизвестный старик подошел к Преш и ее друзьям и, как принято на востоке, кланяясь, пожал всем поочередно руки.

— Я встречался с Лили совсем недавно, — начал он.

Когда он говорил, его бородка забавно тряслась, но в слезящихся глазах светилась неподдельная печаль.

— Перед смертью мать Лили вручила мне одну бесценную вещь с просьбой передать ее дочери, когда той минет сорок лет. Несколько месяцев назад я выполнил ее просьбу и отдал Лили драгоценное ожерелье в красной кожаной коробочке. История этого ожерелья столь же бесценна, как и сами камни, из которых оно сделано. Уверен, что вы найдете бабушкино ожерелье среди имущества Лили. И оно по праву будет принадлежать вам.

Старик поклонился и пошел к кладбищенским воротам.

— Что он имел в виду, назвав ожерелье «бабушкиным»? — задала вопрос Преш. — Неужели то самое, что на свадебном снимке?

— На снимке, который пропал, — уточнил Сэм.

— Та-ак, — задумчиво протянула Преш, вспомнив, что, кроме Беннета, больше никто не заходил в ее комнату.

— К нам направляется Мэри-Лу, — шепнул Сэм. — Ведите себя естественно.

Естественно! Преш не могла взять в толк, что значит «естественно».

Мэри-Лу подошла, печально улыбаясь. Прикладывая платок к глазам, она тихим голосом поблагодарила всех за участие.

— Мы с Лили были дружны с детства. Две маленькие отверженные девочки, лишь наполовину китаянки, мы сразу прониклись друг к другу симпатией. Мне было бы приятно, если бы вы оказали мне честь вернуться вместе со мной в дом Лили, чтобы выпить чаю.

Преш, Сэм и Сильвия приехали на кладбище на арендованной машине с водителем, поэтому выполнить просьбу Мэри-Лу не составило труда. В доме Лили Мэри-Лу, удивительно красивая в белом китайском платье, с непроницаемым лицом подала к столу чай и булочки с начинкой из сладкого лотоса.

— Грустно было видеть, как мало пришло на кладбище провожающих, — обронила Преш. — Я надеялась, что проводить Лили в последний путь придет гораздо больше людей.

Мэри-Лу пожала плечами:

— Я же вам говорила, что Лили целиком отдавала себя работе.

— Удивительно, что для кого-то производство копий известных вещей могло значить так много, — заметил Сэм.

Мэри-Лу внезапно разволновалась:

— Да, это может показаться странным. Но Лили, как и я, росла в бедности. Заработать деньги стало для нее навязчивой идеей.

— И вашей также? — Глаза Сэма на миг задержались на бриллианте около пяти каратов на ее пальце. — Должно быть, после Лили осталось порядочное наследство.

В голосе Мэри-Лу вдруг появилась нотка раздражения:

— У меня нет привычки рыться в чужих вещах, мистер Найт. Насколько мне известно, то, что вы видите вокруг, — это все, что у нее было.

— А где же юрист, который вел ее дела?

— Я никогда не слышала, чтобы у нее был юрист. Тем не менее мне известно, что в ее спальне есть сейф, более того, я знаю, где хранится ключ от него, — прибавила она с улыбкой. — Лили порой забывала, куда его положила, поэтому она не прятала ключ от меня. — Встав, Мэри-Лу предложила: — Почему бы нам не пройти туда и не взглянуть?

Все последовали за ней в спальню. Мэри-Лу вынула ключ из-под кучи свитеров на полке шкафа, отодвинула в сторону вешалки с платьями, за ними виднелась стальная дверца сейфа.