Сесилию затрясло как в лихорадке.

– Негодяй! – прошипела она.

Делакорт еще сильнее побледнел, и Сесилия поняла, что зашла слишком далеко. Его рука, сжавшись в кулак, обрушилась на стол.

– Может, хватит? За последние годы я порядком устал от твоих бесконечных оскорблений. Черт возьми, Сесилия, когда то я пытался быть вежливым – очень вежливым, но ты все время вела себя со мной невыносимо грубо.

Сесилия решительно подошла к нему, переступая через карандаши.

– Неправда!

Делакорт горько усмехнулся.

– Впрочем, это понятно, мэм, ведь вы были замужем за старым козлом.

Лицо Сесилии вновь вспыхнуло от возмущения.

– Негодяй! Как ты смеешь говорить со мной в таком тоне? Тем более что ты сам… – Сесилия умолкла, задохнувшись от ярости и стыда.

Делакорт гневно сжал кулаки.

– Что – я? – взревел он. – Ну что я сделал, скажи? Какой непростительный грех совершил? Да, ты мне понравилась! Да, я принял тебя за другую, тем самым, причинив тебе жуткие неприятности. Но ты не можешь утверждать, будто я не пытался загладить свою вину! В этой истории пострадали мы оба!

Сила его гнева была пугающей, но Сесилия решила не отступать ни на йоту.

– Вы, милорд, в своей жизни не страдали ни дня! Вы и понятия не имеете о том, что это значит.

– А вы, мэм, закоснели в своем высокомерии, – процедил он сквозь зубы. – Ведь вам ничего обо мне не известно!

Сесилия решительно двинулась к двери.

– Мне известно гораздо больше, чем хотелось бы, – огрызнулась она, собираясь выставить его за порог. – Заявляю вам прямо, сэр: один из нас должен немедленно покинуть это помеще…

Но договорить она не успела. Делакорт с ужасом увидел, как голова ее вдруг откинулась назад, а руки судорожно взлетели в воздух. Только когда из под ее туфли вылетел карандаш, он понял, в чем дело, но было уже поздно. Сесилия, качнувшись назад, ударилась головой о дверной косяк. Раздался громкий стук, и она, обмякнув, сползла на пол.

Не помня себя, Делакорт бросился к ней и упал на колени. Гнев его моментально истаял, сменившись паническим страхом.

– Сесилия! – вскричал он, схватив ее за хрупкие плечи.

В эту секунду в комнату вбежала Генриетта Хили.

Не обращая внимания на горничную, он склонился над Сесилией, обнимая ее одной рукой, а другой легонько похлопывая по щеке.

– Сесилия! – шептал он. – О Боже! Что я сделал с тобой на этот раз?

Веки Сесилии слабо затрепетали.

– Ох! – простонала она.

Этта тут же бросилась к хозяйке.

– Боже правый! – бормотала служанка, ощупывая голову Сесилии опытными руками. – Как это вы ухитрились упасть, мэм? Крови как будто нет, только вот шишка будет огромная.

Сесилия, обведя мутным взглядом Этту и Делакорта, поднесла руку к затылку.

– Господи! – выговорила она с трудом. – Делакорт, ч что случилось?

– Не волнуйся, Сесилия, – прошептал он, подхватывая ее свободной рукой под колени и легко поднимая с пола. Черный бомбазин накрыл его руку, подобно ночному водопаду, в ноздри ударил теплый, дразнящий аромат ее кожи.

Делакорт обернулся к служанке.

– Принесите, пожалуйста, лед и полотенце, – распорядился он.

Этта бросила на него внимательный взгляд, но быстро опомнилась.

– Сию минуту, милорд! – Присев в торопливом реверансе, она проворно выбежала в коридор.

Дэвид быстро пересек комнату и уложил Сесилию на длинный кожаный диван, стоявший под окнами.