– Нет, каково? Сохранить для них все типы особей! – рассмеялась Мачико. Смех прозвучал невесело.

Боже. Не падайте духом, леди. Вы нам нужны.

Ситуация выглядела безнадежной. Ногучи никогда в жизни не чувствовала себя столь разочарованной и сердитой. Она совершенно бессильна что‑либо сделать...

– Хрен с ними! – Коновер снова начал мерять шагами комнату. – Давайте‑ка уберемся отсюда подобру‑поздорову и присоединимся к колонистам!

Она взглянула на раскрасневшегося пилота и покачала головой:

– Вот как? А что если жукам вскоре захочется поискать себе пищу именно в пустыне и они пойдут за нами следом?

Коновер хмуро уставился в пол и промолчал.

– Не знаю, как вам, но мне вся эта чертовщина до смерти надоела. Я хочу покончить с нею, и покончить немедленно. – Она не сомневалась, что есть какой‑то выход из положения...

– Само собой, – хмыкнул Коновер. – Хотите спалить весь комплекс?

Стрэндберг громко кашлянул.

– Это не поможет, большая часть этих тварей, – он снова кашлянул, – сумеет удрать. Нужно расправиться с ними побыстрее.

Ногучи задумалась, мысленно отбрасывая один за другим варианты. Может, им удастся изготовить какую‑то бомбу или газ...

Неожиданно Коновер вспомнил о Сломанном Бивне.

– А почему бы нам не посоветоваться с этим громилой? Вдруг у него есть «луч смерти» или что‑то в этом роде?

Стрэндберг покачал головой:

– Нам не до шуток. Кажется, мисс Ногучи придумала замечательный план по уничтожению жуков с помощью стада... – Он снова зашелся в кашле.

Ногучи сочувственно посмотрела на Тома; он в самом деле выглядел больным, но по крайней мере пытался быть по мере сил полезным.

Пилот отдышался и вяло поднял руку, прося внимания:

– Нам нужно что‑то, способное взорвать одновременно и комплекс, и корабль...

– Забудь об этом! – сердито перебил Коновер. – Как ты вообще смеешь говорить об этом!

Ногучи поднялась и сердито уставилась на засранца‑пилота.

– Я не потерплю пререканий, Коновер! Если вы знаете, как остановить этих тварей... Стрэндберг снова раскашлялся. Коновер злобно посмотрел на девушку и ткнул в ее сторону пальцем.

– Я, как и многие другие, вложил в это скромное предприятие немалые деньги! Поймите, сейчас мы абсолютно бессильны, вам ясно?

Том попытался подняться и рухнул на пол. Его кашель перешел в хриплые, задыхающиеся всхлипы, и он, прижимая руки к груди, вдруг забился в конвульсиях.

Сердечный приступ или эпилептический припадок.

Ногучи торопливо шагнула к нему и почувствовала своем плече руку. Сломанный Бивень. Он зашипел и поднял копье.

Коновер подбежал к другу, но испуганно отступил при виде проступившей на животе Стрэндберга крови.

– Томми?!.

Мачико судорожно глотнула воздух. Корчившийся на пилот пронзительно завопил, одновременно послышался влажный треск разрываемой плоти и...

Тварь размером с руку Ногучи выскочила из груди пилота в облачке красных брызг. Покрытая кровью и слизью бестия с усеянной рядами зубов пастью казалась порождением кошмара. Длинная, телесного цвета тварь свернулась кольцами в окровавленной грудной клетке Стрэндберга и пронзительно заверещала на них.

И прыгнула...

Глава 27

Дачанд, стоя у двери, наблюдал за устным поединком уманов. Хотя они и не испускали при этом мускусного запаха, он ясно ощущал их гнев. Ему показалось, что они обеспокоены тем, что могут умереть, и насколько достойной окажется эта смерть – разумная озабоченность в данной ситуации. Может случиться так, что после них не останется свидетелей, способных поведать друзьям и родственникам легенду об их храброй кончине, и она останется неизвестной, а это волнует любого воина.