Она бочком прошла внутрь, ощущая в теле толчки адреналина. На темном полу неподвижно застыло несколько паукообразных тварей из тех, что пытались классифицировать супруги Ревна. Стены были увешаны темными силуэтами. Она всмотрелась в них и содрогнулась: экипаж «Лектора», по меньшей мере его часть, с разорванной грудью, опутанные паутиной, подобно мухам в гнезде дьявольского паука. Некоторые из этих людей умерли нелегко, судя по выражению их мертвых лиц.

Но где же?..

Ответом послужила большая рваная дыра в тыльной части отсека. Края металла казались расплавленными и обугленными. Кругом виднелись причудливые фигуры из блестящего черного вещества, они свешивались гирляндами толстых «канатов» явно органического происхождения.

Здесь, в доке, было душно и, пожалуй, вдвое жарче, чем на слепящем солнце снаружи. Ногучи судорожно вздохнула и двинулась в темноту. Сломанный Бивень прошел перед ней к дыре и выжидательно встал рядом. Она тоже подошла к дыре, готовясь к худшему и слыша доносящееся из глубины корабля суетливое движение.

Их задачей было найти пост управления корабля, что означало войти внутрь, пройти лабиринтом коридоров, подняться на два лестничных пролета и открыть запертую дверь.

Сломанный Бивень на секунду обернулся и вошел в дыру.

Ногучи мысленно прочла молитву любому, кто мог ее услышать, и последовала за воином.

Глава 30

Дачанд пошел первым.

Очутившись внутри, он, не медля, пригнулся, поводя сторонам сжигателем в поисках живых существ. Ни малейшего движения.

Да'дтоу‑ди скользнула вслед за воином. Пока что он обращал на нее внимания, она вполне могла позаботиться о себе сама. Недостаток навыка она с лихвой оправдывала интеллектом – этого вполне достаточно. Он осмотрел длинный коридор через прорези маски. Высокие стены были помечены слюной пришельцев, «те'дки». Секреция слюны представляла собой вязкое вещество, способное укрывать прячущихся трутней.

Воин взглянул на Да'дтоу‑ди, и ему показалось, что ее болезненно‑бледная кожа побелела еще сильнее.

– Ничего, – пробурчал он.

Она что‑то коротко пролепетала в ответ. Слова не имели смысла, но интонация подтверждала настороженную готовность.

Они крадучись продолжали идти по коридору. Да'дтоу‑ди вдруг споткнулась у него за спиной. Очевидно, она плохо видела в темноте. Она продолжала путь, держась поближе к воину.

В конце коридора снова дверь, на этот раз открытая. Дачанд слышал за нею возню «каинд амедха». Он наклонил голову, готовясь шагнуть через порог, и обнаружил, что по очередному коридору ему придется двигаться пригнувшись: потолок уманов был здесь более низким.

Прежде Дачанду уже довелось войти в три гнезда. Но всегда с полностью заряженным сжигателем и хотя бы с горстью вооруженных яуга в качестве охраны. Не говоря том, что сейчас он чувствовал себя как залежалый «рйет» (дерьмо) – бок болел после нападения трутней, и каждый вдох отдавался жгучей резью в животе. Собственный опыт и самочувствие указывали на то, что его раны весьма серьезны. Что ж. Тут ничего не поделаешь.

Он не боялся. Окропленные воины редко испытывают страх в битве. Но он смирился с тем, что здесь запросто можно умереть, и надеялся, что смерть будет почетна. Самое печальное в том, что некому будет рассказать о нем легенду. Некому, кроме маленького умана, – в том случае, если самка останется в живых.

Они продвигались вперед в кромешной тьме.

Ногучи обо что‑то споткнулась и с трудом удержалась на ногах. По сути здесь почти не было света. На расстоянии около дюжины шагов вдоль стены располагались крошечные тусклые фонари аварийного освещения, лишь усиливающие впечатление темноты.