С полмесяца Николай отлеживался дома. Плачущая Ольга Вадимовна лечила сына примочками, какими то травяными отварами. Врача решили не вызывать – может сообщить в милицию. Теперь недавний зек – под двумя прицелами: бандитов, двое из которых либо убиты, либо изуродованы, и милиции, которую науськал на соперника фээсбэшник.

Прятаться за металлической дверью, оконными решетками, дышать через раз? Нет, на это он не способен! Короткая тридцатилетняя жизнь научила парня на удар отвечать двумя, на пулю – очередями! Еще в далеком безоблачном детстве мать заподозрила у сына психические отклонения, таскала его по врачам, которые подвергали Николая всячески тестам и проверкам.

Вот и сейчас в голове у него что то щелкнуло, открылась какая то задвижка – начисто стерто все, что не относится к измене Симки и избиению возле дворового пруда. Осталось жгучее желание мести. Одновременно, болезненное и радостное.

Оклемавшись, Родимцев достал из дупла пистолет, проверил обойму. Мечты о реванше кружили голову. Отомстить не только фээсбэшнику, но и Симке превратилось в навязчивую идею.

Но как подстеречь вонючую изменницу? Опять воспользоваться её вечерними прогулками с таксой? А где гарантия, что вместе с Симкой не выйдет новый любовник? Да ещё не один – с накачанными мордоворотами.

Снова помог Окурок. Договариваться об очередной встрече – терять дорогое время. Поэтому Родимцев решил рискнуть – позвонил из будки телефона автомата. В левой руке – прижатая у уху трубка, правая – в кармане, греет оружие. Взгляды фиксируют прохожих и проезжающие мимо легковушки.

– Слушай, Семка, имеется маленькая просьба. Выполнить тебе её не трудно, а у меня нет другого выхода.

– Говори, – щедро разрешил Окурок. – Сегодня я добрый.

– Постарайся узнать у Наташки, где трахаются Антон и Симка. Скорей всего, на стороне – мент побоится светиться в её квартире.

– И спрашивать не стану – Наташка все мне рассказала, – радостно провозгласил Семка, будто одержал немыслимую победу. – Лярва похвасталась: Антон снял однокомнатную берлогу. Запиши адрес…

– Говори!

Окурок внятно продиктовал название улицы, номера дом и квартиры. Николай торопливо записал на сигаретной пачке. Удача, самая настоящая удача! Если все пойдет и дальше так, он на глазах Симки пристрелит дерьмового её хахаля. Девушку не тронет – достаточно убрать фээсбэшника.

В это время Родимцев не думал ни о том, что Симка выдаст его уголовке, ни о грозящем немалом сроке за убийство. Все это отодвинулось в туманную даль. Он не собирается сидеть и ожидать появления сыскарей – после расправы над Антоном соберет вещи и махнет куда подальше. Россия, слава Богу, велика, в таежной глухомани – ни оперативников, ни омоновцев. Отсидится, а там – амнистия, либо смена власти.

Главное – отомстить Антону!

Дома Николай, отказавшись от предложенного матерью обеда, принялся вдумчиво загружать многострадальную сумку с множеством кармашков, застегнутых на молнии. В первую очередь – нижнее белье и туаленые принадлежности. По натуре Родимцев – излишне чистоплотный человек, Ольга Вадимовна частенько подсмеивается над сыном, именуя его «барышней». Поэтому отдельный кармашек отдан под духи и дезодоранты, его сосед – под наглаженные носовые платки. Рядом – бритвенные принадлежности.

– Куда ты собираешься, сын? – встревоженно спросила мать. – Снова – на пикник? Зачем тогда нижнее белье?

По её твердому убеждению, кстати, подкрепленному участковым терапевтом и неврапатологом, у Николая – сложное заболевание, связанное с огнестрельным ранением головы.