Ластианакс потрясенно уставился на нее.

– Я ведь говорила вам, что мой отец был лемуром.

Маги глядели на нее, не отрываясь. Уткнувшись носом в колени, Арка рассказала, что произошло с ней после того, как они расстались, начиная с ее сражения с повелителем лемуров. Она поведала им о Темис, своих мучительных попытках вернуться к нормальной жизни, об изгнании из леса и о своей цели – вернуть живую лазурь и получить помилование. Она умолчала о том, что узнала о повелителе лемуров и о задании убить его, полученном от Темис. Это ее личное дело, и Арка не хотела вовлекать в него Ластианакса. Закончив рассказ, она подняла глаза. На лице мага большими буквами было написано сомнение, а Пирра взирала на девочку с откровенной неприязнью.

– Даже если предположить, что нам удастся вывести из строя машину для откачки анимы, а твой рассказ правдив… – начала девушка.

– Все это правда, – тут же выпалила Арка.

– Мы не собираемся отдавать живую лазурь кому бы то ни было, – продолжала Пирра, – особенно амазонкам.

Трудно было высказаться более категорично. Арка повернулась к наставнику, ища поддержки, однако, судя по решительному выражению лица, он тоже не стремился доверять девочке самородки.

– Да что вы с ними делать-то будете? – спросила Арка.

– Ничего, – ответил Ластианакс. – Мы решили перевезти их в какое-то укромное место, откуда никто не сможет их забрать. Живая лазурь – это слишком опасное оружие, чтобы оставлять его в свободном доступе.

– Это не оружие, – заметила Арка, сдвигая брови. – Это защита от магии.

– Магия – самая естественная вещь на свете, – заявила Пирра.

– Вы так говорите, потому что вы – гиперборейцы. Вы не знаете, каково это: противостоять магам, не имея возможности прибегнуть к магии, – прорычала Арка.

Она живо представила себе покалеченных на войне амазонок. Сама она сумела сделать магию своим союзником, но понимала страх и отторжение, охватывавшие ее соплеменниц, не владевших магическими способностями.

– Действительно, мы гиперборейцы, – ответила Пирра. – И помощь амазонкам не в наших интересах. Амазонки – варварское племя.

– Мы не варвары!

Этот крик сорвался с губ Арки почти против воли. Она не понимала, кого пытается убедить: Пирру или саму себя? Неприятный внутренний голос говорил, что, если бы не вмешательство Темис, а потом Антиопы, ей и в голову не пришло бы этого говорить. От усталости у нее совершенно не осталось сил на споры. Ластианакс дипломатично поднял руку, пытаясь снизить градус напряженности.

– Уже поздно, и для всех нас день выдался долгим и непростым. Мы поговорим обо всем этом завтра – после того как отдохнем.

Пирра и Арка еще несколько секунд сверлили друг друга неприязненными взглядами.

– Ты прав, – произнесла наконец девушка, вставая с места. – Я возвращаюсь к двоюродной бабушке, мои родные наверняка беспокоятся.

– Я тебя провожу, – тут же заявил Ластианакс. – На случай, если ты столкнешься с солдатами-птицеловами.

Он повернулся к Арке и указал на диванчик, застеленный пледом из шерсти овцебыка.

– Переночуй здесь. Тут не слишком удобно, но ничего лучшего я тебе предложить не могу.

Арка не стала говорить, что последние несколько декад она спала в гамаке: гиперборейцы не знали, что такое отсутствие комфорта. Они ничего не знали о земле, дожде, деревьях, диких животных, смене времен года и ценности человеческой жизни, так что по-своему они тоже были варварами. Внезапно Арка ощутила такую острую тоску по лесу, какой ни разу не испытывала за два года жизни за пределами Аркадии.