— Сейчас я хочу для него счастливого брака. Ты любишь его, а он — тебя, только ты можешь дать ему счастье.

— Да, но…

— Она должна уехать, Ноэль. Должна! Она не может остаться, разрушив столько судеб.

Это вновь говорила неукротимая леди Констанс. Вся мягкость исчезла.

Она продолжала:

— Рядом с ней зло. Она все подтасовывает. Как она попала на сцену? Чарли рассказал мне. Упала под экипаж твоей матери. Как она вошла в нашу семью? Сыграв на жалости Родерика.

— Но она действительно попала под экипаж. Я сама это видела.

— Она это организовала. Так же, как организовала ловушку для Родерика. Я настаиваю, чтобы она уехала. Она просила увидеть тебя, хотела поговорить. Думаю, что это безнадежно. Ноэль, она должна отказаться от Родерика. За ней будет присмотр. На ее имя будет положена значительная сумма денег. Ей нечего будет бояться, если она оставит этот дом.

— Она может отказаться.

— Мы не должны ей этого позволить. Поговори с ней, Ноэль. Ты однажды говорила со мной. Посмотри, какие это принесло результаты.

— Родерик говорил с ней, она обещала подумать. Это не тот вопрос, по которому можно принять необдуманное решение.

— Поговори с ней еще раз. Ты сможешь заставить ее все понять. Она должна согласиться.

— На самом деле она сама хочет поговорить со мной.

— Я очень верю в тебя, Ноэль. О, как я буду рада, когда все это решится. Я не могу описать, с каким нетерпением смотрю в будущее. Я хочу, чтобы ты осталась здесь. Я хочу видеть моего сына счастливым. Я хочу внуков и хочу, чтобы ты была их матерью. Этого я хочу больше всего. Я хочу провести старость в мире и счастье. Ноэль, дорогая, я всегда буду благодарна тебе за то, что ты помогла мне разобраться в самой себе.

— Вы наделяете меня добродетелями, которыми я не обладаю.

— Моя дорогая, я обожаю тебя…

Я была тронута. Даже теперь было удивительно слышать от нее такие речи.

Когда она меня поцеловала, на ее глаза навернулись слезы.

Прошло три дня. Мари-Кристин часто навещала мастерскую. Я поинтересовалась, не навязчива ли она.

— Вовсе нет, — заверила меня Фиона. — Мы поручаем ей небольшую работу, и ей это нравится.

Леди Констанс и я часто гуляли по саду. Ей доставляло удовольствие показывать мне, что сделано и что она собирается сделать в будущем, словно это уже был мой дом. Но мы постоянно помнили о Лайзе. Леди Констанс была убеждена, что Лайза должна, как она выразилась, быть благоразумной.

Меня терзали сомнения. Я виделась с Лайзой каждый день. Она все время нервничала. Непонятно, зачем она настаивала на моем приезде, если не хотела сказать ничего важного. Хотя были моменты, когда она, казалось, решалась говорить откровенно, затем внезапно менялась. Я старалась подтолкнуть ее к откровенному разговору, но безрезультатно. Тем не менее это укрепило меня во мнении, что она желала меня видеть по причине, которая прояснится в ближайшем будущем.

Однажды, когда леди Констанс отдыхала, а Мари-Кристин ушла в мастерскую, я проводила вечер с Лайзой. Дом был погружен в тишину. Внезапно она сказала:

— Я люблю этот дом. Я всегда восхищалась такими домами. С детства я мечтала жить в таком доме. Большой дом! Я любила стоять, уставившись на Большой дом в нашей деревне. Я помню, что виднелись только стены и белая башня с часами. Их звон слышался по всей деревне. Я любила повторять: «Когда вырасту, буду жить в таком доме». И вот я живу в еще более величественном доме. Кто бы мог подумать? А теперь все хотят, чтобы я уехала. Родерик хочет этого, а леди Констанс всегда хотела. Она ненавидит меня с того момента, как впервые увидела.