— Нет, моя упрямая леди, не передумал, но ты отказалась идти лёгким путём, — невозмутимо ответил Айслинн, остановился около кровати и в следующий момент ахнувшая от неожиданности Эрис оказалась лежащей на спине поверх покрывала.

Её запястья были крепко прижаты сильными ладонями Роуэна, а сам он навис низко-низко, так, что леди Солерн невольно вжалась в кровать, на несколько мгновений растерявшись. От Айслинна исходила такая могучая волна силы, уверенности, властности, что хотелось покориться, замереть и позволить ему…

— Как и говорил, буду уговаривать, — вкрадчивый голос зама вызвал у Эрис внезапную дрожь от шеи до пяток, а нотки предвкушения в нём заставили её звучно сглотнуть от неясного пугающе-сладкого ожидания. — И да, повторю просьбу — подольше не соглашайся, Эрис.

Прежде, чем она успела что-то ответить, Айслинн прижался к её губам. Крепко, жадно, настойчиво, пробудив в её теле настоящий вулкан желания. Она резко выдохнула и подалась навстречу, отвечая с не меньшей страстью и голодом — боги, как же долго этот поцелуй ей лишь снился в тяжёлых, наполненных огнём снах!.. От них она просыпалась утром невыспавшаяся, раздражённая и возбуждённая сверх меры, ибо за поцелуями следовали и другие крайне интересные и до предела непристойные вещи. От них кружилась голова, тяжелел низ живота и между ног всё пульсировало и изнывало от желания откровенных ласк. И собственные руки уже не помогали унять этот чувственный голод… Эрис, вспомнив свои мучения, мстительно укусила Айслинна за нижнюю губу, а потом тут же легонько пососала её, погладив языком — занимать пассивную роль леди Солерн, естественно, не собиралась. Пусть от бешеного поцелуя кружилась голова, слабели колени и отнималась способность здраво мыслить, оставляя вместо себя одни инстинкты…

А в следующий момент с глухим рыком Айслинн буквально выпил из Эрис остатки воздуха, нападая на её губы, чувствительно покусывая на грани боли, нагло исследуя языком глубины рта и не давая ни секунды передышки. Тело леди Солерн зажило своей жизнью, плавясь от горячей лавы, в которую превратилась кровь, оно выгнулось навстречу Роуэну, желая прижаться к нему как можно ближе, и ноги дрогнули, готовые раздвинуться в приглашении. Там всё уже давно ждало, бесстыдно влажное. Нарастающий восторг взрывался вспышками мурашек, каждая клеточка буквально горела… Эрис услышала собственный томный стон и чуть не задохнулась от острого прилива желания, от которого кожу словно закололи сотни невидимых иголочек. Реальность исчезла, Эрис стремительно проваливалась в бездонную черноту долгожданного наслаждения. Словно сквозь вату она услышала негромкий, довольный смешок, и вдруг…

Снежной лавиной нахлынуло осознание, что её руки не только несвободны, а еще и крепко, но аккуратно привязаны к завитушкам на спинке кровати за запястья. Без всякой магии. Как она пропустила момент, когда это случилось, Эрис понятия не имела. Шегговы потроха, впервые в жизни она настолько потеряла голову от простого поцелуя, что напрочь отключилась от происходящего вокруг и с ней! Женщина напряглась, сжала кулаки и дёрнула руками — Айслинн отстранился с довольной ухмылкой, опёршись ладонями по обе стороны от её головы, и негромко произнёс всего одно слово:

— Попалась.

— С… сволочь, р-развяжи немедленно!! — натурально прорычала Эрис, тяжело дыша и уставившись на вконец обнаглевшего зама гневным взглядом. — Ты что себе вообще позволяешь, а?!

Вместо ответа Айс сел верхом на её бёдра, не давая возможности пошевелиться и скинуть его, и палец лорда Роуэна осторожно коснулся припухших, слегка саднящих губ Эрис.

— Я еще и не то позволю, милая моя, — протянул он многозначительно, обведя контур рта и продолжая поглаживать. — И не развяжу, даже не надейся.