|
А сегодня смирный. – Это все от сахара, – говорю. – Метод кнута и пряника. Ага. Ста грамм и заградотряда. Только дверцу распахнул – а рыжая уже вспрыгнула и за рулем устраивается. – Эй, а как же конь? – Ну ты ведь обещал. – Так я, – говорю, – от своего слова не отказываюсь. Раз уж вылетело. Я про коня спрашиваю. Кара из кабины высунулась. – Гармаг – домой. Гнедой на меня фыркнул напоследок и умчался. Понятливая зверюга, ничего не скажешь. Умнее многих двуногих. Ладно. Забрался в кабину «студера», задвинул рыжую к самой дверце, прикинул – до педалей дотягиваюсь. – Значит так, – говорю, – твоя задача – рулить. То есть вращать в нужную сторону вот эту круглую штуку, которая и называется рулем. – А что такое баранка? Ты! – Иногда, – мягко так говорю, – руль называют баранкой. Делают это невежественные, темные люди, которые не могут выговорить слово «руль». Понятно? А теперь заводи – и поехали. Хорошо еще, что у «Студебеккера» покрышки широкие и мотор нехилый. А то с таким механиком-водителем, как рыжая, только на танке и ездить. И лучше на KB – у него гусеницы пошире и скорость поменьше. Правда, перед замком едва с моста в ров не кувыркнулись – еле-еле успел руль выкрутить. Но – доехали. Вылезаю – пот ручьем катит. А Каре хоть бы что – счастливая, как вчера, с винтовкой. Интересно, кстати, куда она винтовку дела? Тоже в сундук заховала? – Ну что, – спрашиваю, – прокатилась? – Да. – Тогда пойдем на кухню. – А обед еще не готов. – Какой обед? – усмехаюсь. – А про наряды свои ты забыла? – Нет, – вздыхает. – Но я надеялась, что ты забыл. – Не надейся. Пошли на местную кухню. Открываю дверь – а на меня оттуда таким угаром повеяло. Что за народ, думаю, даже вентиляцию нормально наладить не могут. Условия приготовления пищи просто исключительно антисанитарные. А про гигиену, похоже, и вовсе никогда не слышали. Эх, Прохорова бы сюда, из третьего батальона. Вот повар был. Хоть ворюга – трибунал по нему не просто плакал, а прямо-таки горючими слезами обливался, – но жратва при этом была, будто и не крал он из котла ничего. А уж кухню свою как чистил – немцы по ней один раз даже артналет устроили. Тут мне навстречу из дымных клубов бочонок выплывает – брюхо впереди на ремне несет, а на брюхе лапы горкой сложил. Одежда так засалена, что не то что суп – борщ хороший можно сварить. А если еще из самого котлет нарубить – роту полного состава накормить можно. Колпак, правда, на голове еще помнит, что когда-го белым был. Давно, конечно, много вина с тех пор мимо пасти на одежду утекло. – Чего надо? – гудит. – Где у вас тут, – осведомляюсь, – посуда немытая? – Интересно, думаю, а мытая посуда у них вообще есть? Может, я вопрос неправильно задал. – А кто… – Тут колпак в сизом тумане Кару за моей спиной наконец разглядел и так разнервничался, что даже поклониться попытался. Получилось у него, правда, только подбородки на пару сантиметров передвинуть. |
