– Разумеется не считаю. – Кэтрин опустила почку на покрытый стерильной салфеткой поднос. – Нам потребуются для сравнения образцы тканей других объектов.

– Я понимаю. Через минуту я смог бы заняться биопсией, но сначала мы должны обсудить нашу веселенькую прогулку, которую пришлось предпринять нынешней ночью. Это мероприятие ничего общего не имеет с программой «Регенерация органов посредством специально созданных бактериальных культур», или с «Реанимацией человеческого тела посредством специально созданных бактериальных культур и сервоприводов».

– О чем ты говоришь? Если прошлой ночью это не было анимацией, то я не представляю, что же мы тогда видели; если ты хочешь видеть их еще более анимированными, то должен будешь пригласить к нам Уолта Диснея.

– Это шутка? – требовательно спросил Дональд. – Если так, то она совершенно неудачная. Что касается номера десять, – он указал в сторону бокса Марджори Нельсон, – не предполагалось, что она отправится прямиком к себе домой, а другой... ну, знаешь ли, он не должен был вообще идти куда‑либо.

Девушка пожала плечами, ее руки снова по самые запястья погрузились во внутренности.

– Видимо, загружая собственные энцефалограммы миссис Нельсон через нейронную сеть, мы стимулировали ее глубинные воспоминания. Учитывая то обстоятельство, что, будучи живой, она в течение ряда лет пешком возвращалась домой из здания биологического факультета, весьма логично было бы предположить, что она может вновь подчиниться этому алгоритму. Нам следовало бы предвидеть, что подобное может произойти, и предпринять соответствующие меры. – Ее голос постепенно приобретал лекторские интонации доктора Брайт. – Чем больше импульсов будет направлено по этому каналу памяти, тем легче будет последующим импульсам проходить по той же цепи. А если учесть все усилия, которые были нами затрачены на обучение номера девять, чтобы он освоил то, что мы ему внушали, думаю, ты должен быть доволен тем, что он последовал за ней. Ведь это ты постоянно твердил, что его не удастся научить вообще ничему.

– Верно, но, помимо этого, я еще говорил, что ему это не нравится. – Он бросил в рот еще одну конфету и с хрустом разжевал ее. – Я хотел сказать, предположим, мы просто не смогли воссоздать соответствующие физические реакции.

Кэтрин положила вторую почку рядом с первой.

– Не понимаю, о чем ты говоришь.

– О душах, Кэти! – Голос Дональда звучал все более пронзительно. – Что будет, если в результате того, что мы сделали, душа Марджори Нельсон вернулась в свое тело?

– Не будь смешон. Мы не возвращаем их к прежней жизни, мы создаем новую. Словно заливаем новое вино в старые меха.

– Этого делать не положено, – сухо заметил молодой человек. – Старое вино портит вкус нового. – Он развернулся на табурете и снова приник к микроскопу. Дональд Ли не видел особого смысла в обсуждении этого вопроса; в мире его коллеги никогда не было место чему‑либо духовному. И, может статься, Кэтрин права Так или иначе, она доказала свое право на звание гения, ведь суть эксперимента была именно ее идеей. Он участвовал в деле просто из чистого любопытства и, разумеется, не без надежды на конечное вознаграждение.

«И все же, – он в задумчивости закусил край нижней губы, – я бы чувствовал себя счастливее, если бы знал, что мы заново создаем чудовище Франкенштейна, а не тех милых тварей из „Ночи живых мертвецов“». Мгновенно пришедшее на ум сравнение напомнило ему, что, кажется, история с Франкенштейном тоже закончилась не очень‑то хорошо.