клейкую жидкость, словно прядильный станок, отматывал нити  паутины.  Тело

самостоятельно двигалось вперед - огромное, полностью лишенное  каких-либо

ощущений растение медленно вращалось, обеспечивая равномерный нагрев  всей

поверхности.

   Траверсер вошел в полосу чудовищной радиации и наслаждался ею,  ибо  ее

воздействие составляло неотъемлемую часть его существования.

   Даф пришла в себя. Она открыла глаза и  посмотрела  вокруг.  Окружающее

показалось  ей  бессмысленным.  Она  знала  только  одно  -  она   Уходит.

Предстояла другая жизнь, а  значит,  все  приобретет  новый  смысл.  Часть

стенок ее коробочки покрывало что-то желтое, похожее на волосы  и  солому.

Все остальное имело неясные очертания, и было  непонятно:  залито  ли  все

слепящим светом или вокруг - неприглядная тьма.

   Постепенно Даф начала различать  и  другие  предметы.  Особое  внимание

привлекло полушарие, похожее на плод и сверкающее бело-голубыми и зелеными

красками. К нему  вели  блестящие  паутины  -  много  паутин,  и  все  они

переливались  серебряным  или  золотым  в  этом  сумасшедшем  свете.   Она

продолжала разглядывать этот мир богов, хотя  ничего  не  понимала.  Яркий

свет вызвал боль.

   Даф теряла  сознание.  Тело  наливалось  тяжестью  и  немело,  хотелось

расслабиться и замереть.  Незнакомый  запах  внутри  коробочки  становился

гуще, происходящее казалось ей зловещим сном. Даф открыла  рот,  с  трудом

раздвигая челюсти, я закричала. И - не услышала собственного  голоса.  Она

чувствовала только боль, разрывающую тело. И даже когда она вновь  закрыла

глаза, рот ее застыл в немом крике.

   Похожий на огромный мохнатый шар, траверсер  плыл  к  Луне.  Туда,  где

среди беспорядочно развешанной паутины замерли  другие  траверсеры.  Здесь

они обрели дом, который любили больше, чем Землю, где воздух был густым, а

движения  -  неуклюжими.  Они  первыми  пришли  сюда,  если   не   считать

микроскопических  существ,  исчезнувших   задолго   до   появления   здесь

траверсеров.  Венцы  творения,  самые  большие   и   могущественные,   они

наслаждались своим долгим полуденным превосходством.

   Достигнув ближайшей паутины, траверсер замедлил движение и  неторопливо

стал опускаться на поверхность Луны.

   Устраиваясь в мертвенно-бледной кроне деревьев, он цеплялся  за  ветки,

которые с покрывающих его тело волосков срывали все принесенное  с  Земли:

различные семена, песчаник, орехи и листья зеленых деревьев. Среди прочего

мусора сорвались и упали шесть прозрачных коробочек бернуна.

   Харис проснулся первым. Застонал от резкой боли  в  боках  и  попытался

сесть. В голове гудело и он с трудом припомнил последние события. Подобрав

под себя ноги, он стал на колени, упершись спиной в  стенку  коробочки,  и

надавил. Какое-то мгновенье ничего не происходило, а затем его  прозрачный

саркофаг  разлетелся  на  части  и  Харис  вывалился  из  него.