— Неужели мы тоже так препирались?

Воробей с грустью вспомнил игры, в которые они играли котятами, а после оруженосцами.

— Наверное, — тихо вздохнул он. Ветер растрепал его шерсть. Он чувствовал, что слова уже готовы сорваться с языка Львиносвета, ощущал нерешительность в его затрудненном дыхании.

И ждал. Он не хотел торопить брата.

Наконец золотистый воин заговорил:

— Искролапка сегодня наступила на сломанную палку.

Воробей кивнул.

— Да, я смазал ее ранку. — Внезапно он понял, что последует дальше. Искролапка не сказала ему, что поранилась о палку, но он вдруг угадал, что скажет Львиносвет, прежде чем тот успел открыть рот.

— Это была твоя палка, да?

Воробей почувствовал, как пристальный взгляд Львиносвета прожигает ему шкуру, и понял, что брат беспокоится за него.

— Ты сам сломал ее? — мягко спросил Львиносвет.

— Да, — прошептал Воробей. Чувство вины полоснуло его когтями по животу. Да, у него было очень много вопросов по поводу пророчества — и эти вопросы никуда не делись! — но Утес ничего ему не ответил. Когда древний кот остался глух к его мольбам, отчаяние Воробья сменилось бешенством, и он в порыве ярости расколотил палку. Царапины, нанесенные на нее, были уничтожены навсегда. С ними исчезла его связь с духами прошлого. Воспоминание о былом едва не задушило Воробья.

— Но зачем? — растерянно спросил брат.

Воробью показалось, будто невидимые блохи впились в его шкуру. Он своими лапами уничтожил что-то священное, то, природу чего сам до конца не понимал.

В самом деле, зачем? Теперь он всем сердцем жалел, что сделал это.

— Я…я…

Что он мог объяснить?

— Я никогда не понимал, почему для тебя так важна эта палка, — голос Львиносвета донесся словно издалека, он отвернулся от брата и снова смотрел на озеро. — Но я знаю, что ты всегда убегал к ней, когда тревожился о чем-нибудь или искал ответа. — Он теснее прижался к Воробью. — Это было послание Звездного племени?

«Если бы все было так просто!»

— Нет. Эта палка пришла из времени, когда еще не было никакого Звездного племени.

Шерсть Львиносвета заискрилась от любопытства.

— Это было так давно?

— Ну да. — Неужели Львиносвет не понимает? — Коты, которые жили здесь задолго до нас, должны были найти дорогу в подземных туннелях, чтобы стать остролапами…

— Остролапами? — перебил его Львиносвет.

— Ах да… Это вроде наших воителей.

— У них тоже были племена?

— Нет, не племена, — насупился Воробей. — Тогда еще не было племен.

— Но они были воителями? — спросил Львиносвет, взволнованно расхаживая вокруг брата.

— Остролапами, — поправил Воробей.

— И какое отношение имеет к этому твоя палка?

— Они делали на ней зарубки. Вели счет котам, которые сумели и не сумели выйти живыми из туннелей. — Львиносвет должен был это понять! Не мог же он забыть, как когда-то, когда они были еще оруженосцами, они тоже искали выход из этого бесконечного подземного лабиринта! Остролистая тогда тоже была с ними, а потом началось наводнение… Они все утонули бы, если бы дух древнего кота по имени Листопад не показал Воробью выход…

Львиносвет перестал расхаживать и поежился.

— Коты погибали, пытаясь стать воителями?

Воробей кивнул.

— Значит, какие-то коты жили здесь до нас? — Д а.