— Он немой?

     — Нет, нет. Он разговаривает, только никто его не может понять. Похоже на какой-то восточноевропейский язык.

     — Понятно. — Мойра оглянулась на Киана. Он был обнажен до пояса — на коже белела только повязка. Вампир пил из кубка — наверное, кровь, — и на лице его отражалось скорее раздражение, чем боль. Настроение у него явно не самое лучшее, но придется еще раз просить его об одолжении.

     — Минутку, — шепнула она Блэр и подошла к Киану, заставив себя выдержать взгляд его синих глаз. — Чем еще мы можем тебе помочь?

     — Тишина, покой, уединение.

     Каждое из этих слов было похоже на удар хлыста, но Мойра продолжила говорить спокойно и доброжелательно.

     — Прости, но именно теперь это невозможно. Я прикажу оставить тебя в покое, как только смогу.

     — Умничаешь, — пробормотал он.

     — Именно. Человек, чья стрела угодила в тебя, говорит на незнакомом для нас языке. Твой брат как-то сказал, что ты знаешь много языков.

     Киан сделал большой глоток, пристально глядя на нее.

     — Разве недостаточно, что я ранен? Теперь требуешь еще допросить убийцу?

     — Я буду благодарна, если ты попытаешься это сделать — или, по крайней мере, переведешь нам то, что он говорит. Если, конечно, ты знаешь этот язык. Судя по всему, на свете не так много вещей, которых ты не знаешь, — иначе какая от тебя польза.

     В его взгляде мелькнуло удивление.

     — Теперь ты язвишь.

     — Око за око.

     — Ладно, ладно. Гленна, моя красавица, перестань суетиться.

     — Ты потерял много крови, — возразила она, но Киан в ответ лишь поднял кубок.

     — Я уже восполнил потерю, пока мы беседовали. — Слегка поморщившись, он встал. — Мне нужна рубашка, черт побери.

     — Блэр, — ровным голосом сказала Мойра, — ты не могла бы принести Киану рубашку?

     — Да, конечно.

     — У тебя входит в привычку спасать мне жизнь.

     — Наверное. Но я уже подумываю, не избавиться ли от нее.

     — Понимаю тебя. Мне трудно тебя осуждать.

     — Держи, герой. — Блэр протянула Киану свежую белую рубашку. — Думаю, парень или чех, или болгарин. Ты случайно не говоришь на этих языках?

     — Случайно, говорю.

     Они прошли в большой зал, где на стуле сидел преступник — в синяках, со следами запекшейся крови, закованный в цепи и под надежной охраной. В роли охранников выступали Ларкин и Хойт. Увидев Киана, Хойт покинул свой пост.

     — Как ты? — спросил он брата.

     — Выживу. Меня радует то, что выглядит он гораздо хуже, чем я. Отзови свою охрану. — Он повернулся к Мойре. — Никуда ему отсюда не деться.

     — Отойдите. Здесь распоряжается сэр Киан.

     —Сэр Киан, твою мать, — пробормотал он, приближаясь к пленнику.

     Невысокого роста, субтильный человек был одет в грубый наряд фермера или пастуха.