Киан произнес короткую фразу по-чешски. Пленник вздрогнул, удивленно раскрыв зрячий глаз.

     Но в ответ не произнес ни слова.

     —Ты меня понял, — продолжил Киан на том же языке. — Я спросил, были ли с тобой другие, и больше не намерен повторять вопрос.

     Снова не услышав ответа, Киан ударил пленника — с такой силой, что тот отлетел к стене вместе со стулом, к которому был приковал.

     — Через каждые тридцать секунд молчания тебе будет все больнее и больнее.

     — Я не боюсь боли.

     — Посмотрим. У тебя еще все впереди. — Киан рывком поднял стул вместе с сидящим не нем человеком и потянул к себе. — Ты знаешь, кто я?

     — Знаю. — Окровавленный рот пленника растянулся в ухмылке. — Предатель.

     — Это с какой стороны посмотреть. Но главное, что ты должен помнить, — я могу причинить тебе такую боль, которую ты не в состоянии будешь выдержать. Я могу поддерживать в тебе жизнь многие недели и месяцы. Это будет бесконечная пытка. — Он понизил голос до свистящего шепота. — Мне это доставит удовольствие. Итак, начнем сначала.

     Киан не потрудился повторить вопрос — как и предупреждал.

     — Можно воспользоваться ложкой, — небрежным тоном заметил он. — Левый глаз выглядит неважно. Будь у меня ложка, я мог бы вынуть его из глазницы. Разумеется, можно и руками, — продолжил он, глядя прямо в бешено вращавшийся глаз пленника. — Но зачем марать руки, правда?

     — Делай, что хочешь, — огрызнулся убийца, но не смог сдержать дрожь. — Я не предам свою королеву.

     —Глупость! — Дрожь и выступивший на лбу мужчины пот подсказывали Киану, что пленник сломается легко и быстро. — Ты не только предашь ее, но еще и спляшешь под волынку, если я прикажу. Так что не тяни — у нас есть другие дела.

     В ответ на движение Киана голова пленника дернулась назад. Но рука Киана скользнула вниз, удар был нанесен в пах мужчины. Пленник закричал.

     — Больше никого нет! Я один!

     — Подумай. — Киан снова занес руку. — Если ты лжешь, я пойму. И тогда начну по кусочку отрезать у тебя эту часть тела.

     — Она послала только меня. — Теперь пленник всхлипывал. Слезы и пот струились по его лицу. — Одного.

     Киан опустил руку.

     —Почему?

     Пленник молчал, учащенно дыша, и Киан вновь потянулся к нему.

     — Почему?

     — Одному легче пробраться в замок. Не... незамеченным.

     — Логично, и это избавило тебя от участи евнуха — по крайней мере, пока. — Киан встал, взял стул, поставил его напротив пленника и уселся верхом. Не обращая внимания на всхлипывания мужчины, он говорил тихо и спокойно: — Так ведь лучше, правда? Цивилизованнее. Когда мы закончим наш разговор, твоими ранами займутся.

     — Я хочу воды.

     — Не сомневаюсь. Ты ее получишь, но потом. А теперь давай немного поговорим о Лилит.

     Через тридцать минут — и еще два сеанса боли — Киан убедился, что пленник больше не может сообщить ничего ценного.