— Кем ты был, пока она не забрала тебя?

     — Учителем.

     — У тебя были жена, дети?

     — Они ни на что не годились, только в пищу. Я был беден и слаб, но королева разглядела во мне мужчину. Она дала мне силу и обозначила цель. А когда она убьет тебя и этих... насекомых, которые ползают рядом, мне обещана награда. У меня будут великолепный дом, прекрасные женщины, богатство, роскошь, власть.

     — Лилит обещала, да?

     — Да, и не только это. Ты говорил, что мне дадут воды.

     —Говорил. Позволь объяснить тебе кое-что насчет Лилит. — Киан шагнул за спину человека, имя которого так и не спросил, и зашептал ему на ухо: — Она лжет. И я тоже.

     Обхватив ладонями голову пленника, он одним быстрым движением свернул ему шею.

     — Что ты сделал? — Потрясенная до глубины души, Мойра бросилась вперед. — Что ты сделал?

     — То, что требовалось. Лилит послала только одного — в этот раз. Если тебе неприятно, прикажи охране убрать тело, прежде чем я объясню.

     — Ты не имел права! Не имел! — Мойра чувствовала, как к горлу подступает тошнота, уже не в первый раз за время жестокого допроса. — Ты его убил. И чем ты тогда отличаешься от него, если убиваешь без суда, без приговора?

     — Чем отличаюсь? — Киан вскинул брови, но голос его оставался спокоен. — Тем, что он в большей степени человек.

     — Для тебя она так мало значит? Жизнь? Так мало?

     — Наоборот.

     — Мойра, Киан прав. — Блэр стала между ними. — Он сделал то, что было необходимо.

     — Как ты можешь такое говорить?

     — Потому что мне приходилось поступать точно так же. Это был пес Лилит, и если бы он сбежал, то повторил бы попытку уничтожить королеву Гилла. Если бы ему не удалось добраться до тебя, он убил бы кого-нибудь другого.

     — Но бывают же военнопленные... — попыталась возразить Мойра.

     — В этой войне нет пленных, — перебила ее Блэр. — С обеих сторон. Если посадить его под замок, то для его охраны придется отвлекать людей от тренировок. Он был убийцей — шпионом, отправленным за линию фронта во время боевых действий. — А насчет человека — это преувеличение, — добавила она, бросив взгляд на Киана. — Ему уже никогда вновь не стать человеком. Если бы на том стуле сидел вампир, ты бы без колебаний проткнула его дротиком. Тут нет разницы.

     Но от вампира остается лишь кучка пепла, а не тело, еще прикованное к стулу, подумала Мойра. Потом повернулась к одному из воинов.

     — Убери тело пленника, Тинин. И проследи, чтобы его похоронили.

     — Слушаюсь, Ваше величество.

     Мойра заметила быстрый взгляд, который Тинин бросил на Киана, — в нем читалось одобрение.

     — Вернемся в гостиную, — продолжила она. — Все проголодались, а ты сможешь... все объяснить, пока мы будем завтракать.

     — Одинокий стрелок, — сказал Киан, ему отчаянно хотелось кофе.

     — Похоже на правду. — Блэр взяла себе яйца и толстый ломоть поджаренной ветчины.

     — Почему? — Мойра адресовала вопрос Блэр.