По дороге он думал об информации, полученной по телефону. Куда приведут его эти новые сведения? Пока совершенно неясно… Это дело кажется на первый взгляд нелепым, глупым и невероятным. Но должен же быть какой-то смысл? Вот это нужно было выяснить…

Становилось ясно, что дело не такое простое, каким он представлял его себе вначале.

— Я не уверен, что хорошо вас понял, инспектор.

— Все очень просто, сэр Генри! Я вас прошу еще раз проверить вашу коллекцию огнестрельного оружия. У вас ведь есть каталог?

— Конечно!.. Но ведь я же уже опознал револьвер, он из моей коллекции.

— Понимаете, сэр Генри, дело тут в другом… Грэндж колебался, продолжать ли ему. Он не любил расставаться с информацией, которой обладал сам. Он любил сохранять ее для себя. Но тут была другая ситуация, и сэр Генри — важная личность.

— Сэр Генри, — продолжал Грэндж, — револьвер, который вы опознали, не тот, из которого было совершено убийство.

Тот удивленно поднял брови:

— Любопытно!

Это слово выражало и мнение инспектора. Эта история с револьвером, безусловно, была любопытной. Никакого смысла она, по крайней мере сейчас, не имела.

— У вас есть основания думать, что оружие, которым совершено преступление, принадлежит к моей коллекции? — спросил сэр Генри.

— Никаких, но мой долг убедиться в том, что оно не из вашей коллекции.

— Понимаю вас. Сейчас посмотрим. Правда, я боюсь, что проверка займет некоторое время.

Сэр Генри взял в ящике письменного стола записную книжку в кожаном переплете, которую Грэндж уже видел, подошел к большому секретеру и начал сверять оружие с записями в книжке. Прошло минут тридцать. Грэндж только что мельком взглянул на часы. Сэр Генри издал крик удивления.

— Вы что-нибудь обнаружили, сэр Генри?

— У меня не хватает револьвера Смит и Вессон, 38-го калибра. Он был в кожаной кобуре, и я его ненахожу.

Грэндж постарался скрыть свою реакцию. Он спокойно спросил:

— И когда вы его видели на своем месте в последний раз?

— Трудно сказать, — ответил сэр Генри после некоторого размышления. — Я не открывал этот ящик уже неделю. В последний раз револьвер был здесь, я уверен. Если бы его не было, я бы это заметил. Но я не могу поклясться, что видел его в тот день.

Грэндж кивнул, поблагодарил сэра Генри и вышел из его кабинета с решительным видом человека, который знает, что ему следует делать и который не хочет терять время.

Оправившись от неожиданности, сэр Генри вышел в сад, где его жена, вооруженная садовыми ножницами, приводила в порядок свои любимые кусты.

— Чего он хотел, этот инспектор? — спросила она. — Я надеюсь, что он больше не будет надоедать слугам. Они смотрят на вещи не так, как мы. Ничего забавного в этом для них нет.

Сэр Генри не успел выразить свое удивление, потому что Люси продолжала:

— У тебя очень усталый вид, Генри. Ты так переживаешь по поводу этой истории?

— Но, Люси, убийство — это очень серьезно!

Продолжая подстригать кусты, леди Эндкателл возразила:

— Я в этом не уверена, Генри! Почему столько беспокойства из-за какого-то убийства? Когда-нибудь мы все умрем. Не все ли равно, что нас унесет: рак, туберкулез, пуля из револьвера или удар ножа? Все, это приводит к одному и тому же состоянию. Умер, и никаких больше хлопот и забот! Неприятности для тех, кто остался, для родных. Им нужно решить, носить ли траур или нет, они спорят о наследстве, чтобы узнать, кому достанется письменный прибор тети Селины!

Сэр Генри не стал с ней спорить.