Но Джилл по-прежнему сжимал в руке куртку Фреда. Держа ее, словно плащ тореадора, он потихоньку подымался по пандусу, а Джордж и Кину Сун буквально волокли Фреда.

– Боже, мы погибли или как? – проскрежетал Джордж.

– Добро пожаловать обратно в мир все еще живых, – поздравил его, не оборачиваясь, Джилл. – Разве это не лучше того мертвого места, где ты был всего несколько часов назад? Разве за это не стоит сражаться?

– Я ведь не прекращаю сражаться, не так ли? – огрызнулся Джордж. А Джилл подумал: «Ну, хоть что-то хорошее», – надеясь, что оно окажется не последним.

Но ржавчервь применил новый трюк, которому он, вероятно, научился у Анжелы и Миранды. Вцепившись челюстями в край пандуса, он оторвал кусок спрессованной ржавчины размером с небольшой автомобиль. И поместив его на пути добычи, толкал этот кусок головой, пока вся масса не заскользила вниз. Группа Джилла метнулась в сторону, дав стремительно разрушающейся массе пронестись мимо в шлейфе пыли.

Но ржавчервь решил повторить свой фокус. Отхватив от пандуса второй кусок, он поднял голову и…

«Шмяк!» Один его глаз погас, разлетевшись на кристальные осколки!

Червь дернулся, отшатнулся, выронил свой ржавый полезный груз в провал и с силой затряс головой из стороны в сторону. А затем застыл, медленно и угрожающе повернул голову, сфокусировал оставшийся глаз в наведенный на четырех людей плотный луч. И очень неторопливо наклонил к ним свою безобразную голову.

Вот только на сей раз он вместо того, чтобы шарахнуться от куртки Фреда, продолжал надвигаться.

«Шмяк!» И вылетел и другой глаз. И теперь Джилл понял, куда он вылетел, и кто ему в этом поспособствовал.

Он не осмелился надеяться, не посмел узнать тот первый выстрел, но теперь-то поверил, что правильно понял причину. Червь пустился в бешеный пляс – мучительной боли, агонии, сорвался с пандуса и рухнул, свертываясь в спираль и снова разворачиваясь, выдавая дуги прыгающего электрического огня и грохоча между пандусами.

Там, внизу, он бился, словно искалеченная змея.

А на самом верху пандуса вместе с Анжелой и Мирандой стоял Джек Тарнболл, грозя оружием охровому небу и крича, как сумасшедший:

– Давайте, спешите сюда, ребята! Вы пока еще не пища для червей!

Да, они ей не стали, а вот покалеченный ржавчервь – стал. Потому что когда группа Джилла присоединилась к остальным на карнизе и все скрылись с глаз долой, то черви из пустыни прорывались сквозь красную волну последней дюны, сползаясь к провалу между пандусами.

И лязганье, струи ржавчины и звуки жестокого уничтожения поведала им о драматической судьбе ослепленного червя. Возня какое-то время продолжалась.

– Нам пора сваливать, – высказал свое мнение рослый спецагент.

Джилл посмотрел на него – грязного, оборванного, дьявольски измотанного, и на обнявшую его Миранду и деланно удивился:

– Чего? Но ты же только-только прибыл… слава Богу! Где ты, черт возьми, был, Джек?

– В кино, – ответил Тарнболл. – О, и в паре других мест тоже. Позже расскажу. Но пока вы расскажи мне кое-что. Через которую дверь уходим, и кто же будет стучать?

– Давай затащим Фреда в одну из этих пещер, посмотрим, чем ему помочь, и малость поразмыслим, – предложил Джилл.

– Ладно, но не в эту, – согласился спецагент, уводя их всех от ближайшего входа. – Это как раз та, из которой я только что вышел. И, ей-ей, не собираюсь возвращаться туда!

– Так что же, собственно, тут происходит? – открыл глаза Фред и поднял взгляд на Тарнболла.