– Да, для тебя.

Я хватаю фляжку и жадно пью. Снова очень мало, но Гела меня кормит когда может. Она, правда, любит меня. Она гладит мои волосы и моё тело. Она моет меня. Иногда она целует меня в щёку, и это приятно. Она моя новая мама.

Я крепко обнимаю её, и Гела треплет меня по волосам.

– Томас, скажи, а сколько тебе лет? – интересуется она.

Пожимаю плечами. Я не знаю, сколько мне лет.

– Но ты же старший ребёнок, верно?

Я киваю ей, хватая снова охапку с хворостом.

– И ты сильнее их?

Я снова пожимаю плечами.

– Ладно. Твой отец сказал, что у нас сегодня будут гости, и я должна запереть тебя в яме. Но я подралась с ним, – гордо заявляет она.

Вскидываю голову, в страхе глядя на Гелу. Она дралась с моим отцом? Гела очень любит спорить с ним, и отец ей всё прощает. Он смотрит на неё очень странно, порой мне даже это неприятно, как будто он хочет съесть её. У него даже слюни иногда стекают по подбородку. Это мерзко.

– Не бойся, твой отец мне ничего не сделает. Я управляю им, Томас, поэтому я убедила его в том, что буду приглядывать за тобой, и тебе не нужно сидеть в яме.

Я широко улыбаюсь и снова порываюсь её обнять, но Гела отскакивает.

– Ты испачкаешь моё платье, Томас. Я же просила тебя не трогать меня, когда ты такой грязный. Одного раза достаточно, – злобно шипит она.

Опускаю голову и смахиваю слезу. Я снова провинился. Я должен быть очень хорошим для Гелы. Она любит меня. Она защищает меня, как моя мама. Она дерётся ради меня.

– Ну ну, малыш, не расстраивайся. Я не хотела на тебя кричать. Посмотри на меня.

Поднимаю голову, и Гела снова улыбается мне.

– Я хотела у тебя спросить. Ты знаешь, что за гость приезжает к нам? Твой отец явно ненавидит его, но обязан принимать его у нас. Какой то важный господин.

– Русо, – шепчу я, и моё сердце начинает биться чаще.

– Русо? – Гела заинтересованно выгибает бровь.

– Русо… сильный… красивый… добрый, – выдавливаю из себя.

– Понятно. Что ж, пойдём, нужно вернуться в деревню и помыться перед приездом гостя, – Гела ведёт меня за собой, а я тащу хворост для костра.

Мы входим в нашу хижину, и Гела приказывает слугам наполнить корыто тёплой водой. Она раздевает меня, и я сажусь в воду. Мне нравится, когда она трёт меня тряпкой. Это приятно.

После купания Гела одевает меня в чистую длинную рубаху и треплет по щеке. Мне нельзя смотреть, как Гела купается. Это грех. Я узнал от Гелы, что есть грехи. И смотреть на это грех. Я задёргиваю шторку и крепко жмурюсь, ожидая, когда Гела закончит. За пределами нашей хижины отец раздаёт приказы. Аромат жареного мяса, крики людей, которых принесут в жертву гостям, и смех заполняют ночной воздух.

– Как я выгляжу? – интересуется Гела.

Я открываю глаза и улыбаюсь. Она такая красивая. Сегодня особенно красива. Её длинные волосы сверкают в свете огня. Её кожа блестит чистотой и так вкусно пахнет чем то сладким. Я бы любовался ей, но тяну носом знакомый аромат, и моё сердце бьётся чаще.

Я срываюсь с места и бегу.

– Томас! – выкрикивает Гела.

Но я бегу. Я знаю, что Русо близко. Я хочу его увидеть. Я так хочу его снова встретить. Он просил быть моим другом, а я думал о нём. Он хороший. Он кормил меня. И сегодня я чистый и должен ему понравиться.

Хватаясь за кроны деревьев, я перепрыгиваю деревья в воздухе, слыша, как за мной гонится Гела. Но мне всё равно. Я слышу голос Русо и ржание лошадей.

Я приземляюсь перед процессией, и лошадь передо мной встаёт на дыбы. Русо натягивает поводья, успокаивая её.

– Томас? – Русо выглядит так невероятно в кольчуге и шлеме с чёрными перьями.

– Русо, – шепчу я, наклоняя голову и приветствуя его.