– Беатриче видит вещи, которых не существует, и со временем убедила девочку, – заключил психолог. – Вы это пытаетесь мне сказать?

– Я не хотел ей потворствовать, но когда попытался все это прекратить, она меня выгнала вон, – подтвердил антиквар, резко поворачиваясь к гостю. – Но боюсь, это далеко не все… – Он помрачнел.

От Джербера не укрылось его волнение.

– Что вы имеете в виду?

– Группу фанатиков, – презрительно бросил антиквар. – Тех, кто интересуется спиритизмом и другими эзотерическими практиками, – пояснил он, все более распаляясь. – Беатриче сблизилась с ними, или ее заманили, этого я так и не выяснил до конца. Факт тот, что потом она пыталась втянуть и меня. Но я упорно отказывался, и она отступилась. Я думал, что мы всего лишь расходимся во мнениях, и даже не представлял, насколько это угрожает нашему браку.

– Вы когда-нибудь встречались с этими людьми?

– Всего один раз. Беатриче затащила меня на спиритический сеанс. Чудовищный фарс, – прибавил он. – Я просто понять не мог, откуда такое маниакальное стремление к потустороннему. – Он успокоился, помолчал. – Думаю, Беатриче выбрала меня не только ради богатства: ее привлекала мысль, что я настолько старше; мне повезло, говорила она, ведь я так близок к пределу жизни и способен лучше ощущать сигналы из иного мира. И бесилась, когда я отвечал, что явственно ощущаю только старческие недуги.

– Что за люди эти фанатики, о которых вы говорите?

– Они вне подозрений, – заметил тот. – Проблема в том, что они оказывали на Беатриче невероятное влияние, она полностью им подчинялась, – думаю, подчиняется и сейчас.

– В чем выражалось это влияние?

– Беатриче больше ничем не распоряжалась, была вынуждена советоваться с ними по любому поводу, даже по мелочам… Кларе еще года не было, когда однажды они вместе ушли. Вскоре Беатриче принесла ее домой, чтобы сменить желтое платьице. Я подумал, что оно испачкалось или порвалось. Но нет: кто-то сказал ей, что этот цвет не подходит, и с тех пор из гардероба девочки исчезло все желтое. – Он покачал головой. – Эти мерзавцы могущественны, у них обширные связи. Не удивлюсь, если они стоят за судьями, которые вынесли мне приговор… Они контролируют Беатриче, и та им покоряется; они следят за каждым ее шагом.

– Мне показалось, ваша бывшая жена редко видится с дочерью потому, что много путешествует, – сообщил Джербер, ставя под сомнение мысль о том, что женщину где-то держат в заточении. – Сейчас она в круизе у Барбадоса.

Антиквар наморщил лоб:

– В круизе?

– Вам это кажется странным?

– Не думал, что такое возможно… Но наверное, для Клары это благо.

У Джербера было недостаточно данных, он ни в чем не мог быть уверенным: вдруг все, что рассказывал этот человек, – всего лишь плод многолетней обиды. Такую информацию надо тщательно просеивать.

– Если вы и правда хотите помочь моей дочери, заберите ее от матери, – настаивал Онельи Кателани. – Полагаю, я сказал даже слишком много. Остальное вам лучше узнать самому. – И он добавил вполголоса: – Только будьте осторожны, задавая вопросы…

Джербер понимал его скрытность. Возможно, антиквар вообще не стал бы с ним откровенничать, если бы доктор заговорил о странных феноменах, свидетелем которых он был, или о синхроничностях, отмеченных между рассказом воображаемого друга Эвы и его собственным прошлым.