Денек выдался поистине сумасшедший: важные события сыпались друг за другом. Первым из лейтенантов в Управление примчался взмыленный Костя, добывший в Мосгорсправке адрес некоего Петрова Равеля Вениаминовича 1920 года рождения.

— Это единственный человек с таким именем на всю Москву, — уверенно заявил он. — Моим вопросом занимались две молодые сотрудницы — всю картотеку перерыли.

— Молодец, Костя, ты становишься наблюдательным, когда дело касается девушек, — поддел его Старцев, раскрывая блокнот. — Диктуй.

— Москва, Сталинский район, улица Большая Семеновская, дом № 17, квартира № 2…

Спустя несколько минут из городского военкомата позвонил Игнат Горшеня.

— В РВК Сталинского района в 1939 году была заведена призывная карта на Петрова Равеля Вениаминовича, — доложил он. — По состоянию здоровья Петров был признан «временно не годным» и был освобожден от воинской обязанности. В июне 1941 года освобождение аннулировали, Петрова обязали явиться в военкомат. Однако тот на повестки не реагировал. Тогда военной комендатурой на адрес постоянного проживания Петрова трижды отправлялся военный патруль. Безрезультатно. Больная мать Петрова заявляла, что не видела сына с июня 1941 года.

— Та-ак… — быстро фиксировал в блокноте новые сведения Иван Харитонович. — Неплохо, Игнат. Это все?

— Так точно.

— Срисуй с призывной карты копию и срочно дуй в отдел. У нас намечается большой аврал…

* * *

— Мы четверть часа в присутствии домоуправа стучали и звонили в квартиру № 12, — докладывал Иван Старцев комиссару Урусову около восьми часов вечера. — Никто не открыл. За дверью в квартире — гробовая тишина. Ломать дверь не стали. По сообщению домоуправа, хозяин квартиры — Анастас Александрович Мирзаян — каждое утро уезжает на служебном автомобиле на работу. Возвращается поздно вечером.

Комиссар так же, по давней привычке, фиксировал в блокноте важнейшие тезисы беседы.

— Анастас Мирзаян… — прошептал он, закончив запись. — Знакомая фамилия.

— Мы уже навели справки, — подсказал Старцев. — Это заместитель наркома пищевой промышленности СССР.

— Ага. Значит, он стал владельцем квартиры накануне исчезновения сейфа?

— Так точно, товарищ комиссар. Строители перенесли сейф в квартиру № 12, когда Мирзаян официально стал ее владельцем. Да и описание его внешности, со слов штукатура Макуры, полностью совпадает с описанием, данным домоуправом.

Выходец из Армении не был беззащитным простачком, которого пришел, пуганул удостоверением и увез на Петровку. Высокий ранг предполагал определенный порядок задержания и ареста.

Урусов снял трубку с телефонного аппарата бордового цвета.

— Соедините с Чернышевым, — сказал он.

Чернышев не имел прямого отношения к деятельности уголовного розыска, но занимал в НКВД должность заместителя наркома.

Спустя несколько секунд Урусов представился и кратко обрисовал ситуацию.

— Понял вас, Василий Васильевич. Благодарю. — Он положил трубку и улыбнулся: — Разрешение получено. Через двадцать минут привезут подписанный Чернышевым ордер. Возьмите мой служебный автомобиль и действуйте, Иван Харитонович…

* * *

Связавшись с Комиссариатом пищевой промышленности СССР, выяснили, что Анастас Мирзаян в данный момент находится на совещании у наркома Василия Петровича Зотова.

В комиссариат отправились на двух машинах.