|
Если он хотя бы наполовину так богат, как говорят, то, чем угодно клянусь, он пойдет к алтарю никак не с этой каланчой. — Мэг снова презрительно захохотала и добавила: — Ясно было с самого начала: Чэттесуорты устроили охоту за этим старым чудилой и его денежками. Лисой завертелись, даром что важность на себя напускают. Ну да пусть, что мне до них! Старый греховодник только час как приехал в город, и уже — извольте пожаловать через дорогу в Белмонт, и мисс, разрядившись как кукла, давай жеманничать, и обхаживать, и умасливать — кого? Старого богатого земельного агента, управляющего милорда Каслмэлларда — вот тебе и на, ха-ха-ха! А герцогиня Белмонтская, которая всем и каждому грубила, как подвыпивший старый солдат, теперь сама любезность: «мистер Дейнджерфилд, то» да «дорогой мистер Дейнджерфилд, се», — лишь бы выдать эту длинную шельму за человека, который ей в дедушки годится, хотя та тоже давненько вышла из пеленок. Тьфу, ну и мерзость! — И мисс Мэг изящно изобразила плевок через плечо в камин.
Тулу подумалось, что среди его знакомых холостяков один лишь честный Артур Слоу был так стар, что мог бы жениться на девушке, годящейся ему во внучки; доктор собирался уже подпустить соответствующую шуточку, но заметил, что крепкотелая красавица настроена серьезно и его лукавый взгляд встречен неодобрительно, и перешел на другую тему. Надобно сказать, что Тулу кое-что было известно о планах мисс Мэг (как и многих прочих соседей). В некоторых отношениях (весьма немаловажных) старый Слоу представлялся кандидатурой куда более желательной, чем могучий фейерверкер, лейтенант О'Флаэрти. Оба джентльмена фигурировали в списке поклонников Магнолии, Купидон частенько припасает для своего лука две стрелы — это традиция, освященная веками. Что, если первая стрела в решающий миг разлетится на куски? Не стягивать же с досады бесполезной тетивой свою драгоценную глотку? Боже нас упаси! Не будем стоять с дурацким видом; склонимся, но лишь для того, чтобы подобрать оперенную стрелу, как бы случайно оказавшуюся у наших ног; быть может, она — почему бы и нет? — попадет в яблочко. Возьмем первого любовника, героя пьесы, чья страсть в финале торжествует и судьба принимает счастливый оборот (без чего и занавес не опустится), — не всегда эту роль можно доверить мастерству и свободному разумению одного-единственного исполнителя. Представьте себе, что на эту роль назначен очаровательный Фредерик Белвилл, обладатель таких достоинств, как изысканная галантность, изящество, вьющаяся шевелюра, выразительная улыбка, блеск глаз, заунывный тенор и двадцать пять лет от роду, но что он в то же время слегка склонен к распутству, неравнодушен к разбавленному бренди — в общем, не вполне надежен. Неужели разумный директор театра не подготовит запасного исполнителя на тот печальный случай, если Белвилла постигнет одно из его — нередких, увы! — недомоганий! Пусть заместитель «тучен и задыхается»{96}, пусть даже он лыс и беззуб и в последний раз играл Ромео тридцать лет назад — парикмахер, дантист, баночка с румянами, выигрышный свет рампы сделают чудеса, и Поджерз — этот проверенный парень! — всегда окажется у нужной кулисы в нужный момент, не перепутает ни строчки и ухитрится-таки в разумной мере ответить запросам всех заинтересованных сторон. Следуя этому примеру, разумная дева, мисс Магнолия, и ее мудрая родительница назначили на роль, о которой идет речь, Артура Слоу — как претендента, в большей степени ей соответствующего и в целом предпочтительного. Однако если этот не вполне надежный джентльмен вдруг подвел бы, оставался лейтенант О'Флаэрти, подготовленный, но ни о чем не подозревающий дублер. — А генерал уехал в Скарборо, — сказал Тул. — Старый Чэттесуорт? Я думала, в Бат{97}. — О нет, в Скарборо; слегка разыгрался застарелый ревматизм, желудок — я его отправил подлечиться, так что он в Хиллзборо и сегодня утром отплывает пакетботом в Холихед, а командовать оставлен полковник Страффорд. |
