Но Хейке и Эскиль услышали нечто другое: их собственный крик отчаяния стал необычайно сильным, потому что к нему примешивалось множество других голосов. Эти крики исходили не только от восьми людей, стоявших на краю плато, к ним присоединился хор измученных душ.

К этим крикам примешивался свист ветра на голом плато и грозное завыванье в глубокой каменной дыре.

11

Некоторое время все стояли, словно парализованные, пытаясь понять, что же произошло. Первым пришел в себя священник.

— Мы должны спасти этого несчастного! — воскликнул он и бросился к куче камней.

— Нет, остановитесь! — испуганно крикнул Хейке. — Там вас ждет смерть!

Обернувшись к эльдафьордским крестьянам, Хейке спросил:

— Кто-нибудь из вас слышал что-нибудь про это место?

— Нет, — ответил Элис. — Просто детям не разрешают сюда ходить, им говорят, что здесь опасно. Но все уже забыли, почему именно здесь опасно. Скорее всего, здесь просто можно провалиться в расселину.

Другой парень добавил:

— В самом деле, люди пропадают здесь. С давних времен, как я слышал. Говорят, что они падают вниз.

Все остальные кивнули.

Священник по-прежнему проявлял нетерпение, и Хейке сказал:

— Господин пастор, послушайте меня! Именно это существо я видел в доме на лестнице — когда вы его не видели.

— Ступавшее тяжелыми шагами? — прошептал священник. Хейке кивнул.

— Я тоже видел его, — взволнованно произнес Эскиль. — В ту ночь, когда я был в Йолинсборге. Я видел его во сне, не похожем на сон.

— Но не считаете же вы, что… — взволнованно начал один из крестьян.

Элис был очень восприимчив к настроениям других. Вид у него был такой, словно он с трудом обуздывает себя и вот-вот сорвется с места.

— Это был… господин Йолин? — робко произнес он.

— Нет, нет, — вмешалась Винга, наконец оправившись от шока. — В книге, принадлежащей отцу Ингер-Лизе, я видела портрет господина Йолина. Господин Йолин был видной фигурой в жизни Норвегии в 1600-х годах и имел средства, чтобы заказать собственный портрет. Это совсем не он, нет, господин Йолин был не таким. Господин Йолин был стройным, важным, ухоженным, чего вовсе не скажешь о том: кого мы только что видели!

Стоя вместе со всеми на краю плато, Хейке задумался, а потом сказал:

— Мне хотелось бы побольше узнать о том Йолине Йолинсоне, который находится в сумасшедшем доме… На лицах крестьян появилось облегчение.

— О Безумном Йолине? — спросил Элис.

Стоя возле Эскиля, Сольвейг настолько замерзла, что у нее посинели губы. День выдался не особенно, холодным, упало всего несколько капель дождя, так что вряд ли причиной ее озноба была погода.

— Конечно, это мог бы быть мой шурин Йолин, — неуверенно произнесла она, — но это существо не очень-то похоже на него. Если это и он, значит, он ужасно одичал.

— Возможно, он сбежал из сумасшедшего дома, — предположил Эскиль. — А теперь обитает на этой пустоши, предоставленный самому себе.

— Да, возможно, — задумчиво ответила она. — Терье и его братья были именно такими: высокими, красивыми, хорошо сложенными. Все они были просто красавцами. Мы видели лишь мельком это существо, но ведь теперь он уже постарел…

Она замолчала, не уверенная в своих словах.

— Они были темноволосыми? — спросил Хейке.

— Мы все в Эльдафьорде более или менее темноволосы.