— Не хотела. Принц должен решить сам. Насильно нельзя.

Сын собирается еще что-то спросить, но мы уже приближаемся к школе. Я торопливо даю последние наставления, вручаю ему сумку с одеждой, пакет с фруктами и несусь на каблуках обратно к метро «Октябрьская».

По-хорошему нужно настроиться на предстоящий разговор с Давликановым. Но я думаю об Ундине. Потом вспоминаю вчерашнее.

Обедали вчетвером. Маленький Петька ни на секунду не отходил от новой мамы, и если Анька выбегала зачем-нибудь из комнаты, детская мордочка мгновенно кривилась в плаксивой гримаске. К вечеру пришел Макс, какой-то помятый, навеселе. Притащил букет — все-таки праздник, Восьмое марта!

— Он слишком привык жить на два дома, — с усмешкой объяснила Анька.

Уже давно стало известно, что жена и дочка Макса попали в лапы авантюристов. Каким-то чудом им удалось послать письмо из тайги. Деньги у них отобрали в первый же день, поселили в неотапливаемых сенях, кормят пророщенным овсом и все время заставляют работать: чистить снег, колоть дрова, таскать воду из колодца. Дочка умоляла о помощи.

— Когда же он поедет? — спросила я.

— И не собирается! Зачем ему лишние проблемы? Квартира продана, денег нет. Куда их поселить? Да их и не выпустят оттуда. Это же секта!

— Переживает Макс?

— Да ты что! Он всегда спокоен, — ответила Анька нейтрально. Непонятно, осуждала или оправдывала мужа.

Я, между прочим, спросила, не знает ли она такого Давликанова. Анька расхохоталась:

— Знаю-знаю!.. Фактурный мужик.

— Я серьезно.

— Красавец мужчина!

И правда, оказался красавец: мягкие русые волосы, глубоко посаженные серые глаза, благородная бледность. Если не знать, что Давликанов, скажешь русский барин, Стива Облонский. А присмотришься: скулы, разрез глаз — что-то в этом есть такое восточное…

Я думала, он будет экзаменовать меня, как английская леди, но оказалось, вопрос о кандидатуре на должность директора для него решен, на повестке дня теперь рабочие моменты. И первый — ремонт помещения.

— Но я никогда не занималась ремонтами, ничего не понимаю в этом.

От вас ничего особенного не потребуется. — Давликанов вальяжно откидывается на спинку стула, обитую дешевым дерматином. — Завтра приедут специалисты, сделают дизайн-Проект. Ваша задача соотнести его с санитарными нормами, требованиями… со всякими тонкостями педагогической науки.

— Значит, я начну работу уже завтра?

— Вы начали ее сегодня. Мы ведь сейчас с вами работаем. А кстати, вот и ваш контракт.

Из контракта следовало, что я должна находиться на территории загородной школы-пансиона круглосуточно, кроме субботы и воскресенья…

— Но в первые месяцы, думаю, и выходные прихватите, — подсказал Давликанов.

…Организовывать учебный процесс, досуг, питание, медицинское обслуживание учеников, рекламу учебного заведения, комплектование штата и т. д. и т. п. А за это зарплата. Да что говорить… не зарплата — фантастика. Даже на испытательный срок.

Неверной рукой я подписала договор.

Давликанов улыбнулся:

— Все, рубикон перейден.

После его отъезда («Если хотите, могу подбросить вас в город») я отправилась на экскурсию по зданию. Когда-то здесь был пионерский лагерь. Снаружи презентабельный вид еще сохранялся, но внутри… облупившаяся краска, разбитый кафель, вздутый линолеум.

— Это из-за отопления, — объяснил Дмитрий Иванович, здешний сторож и мой проводник. — Когда его включают, трубы рвутся.

Легко представить, как все это выглядело в эпоху пионерских лагерей.