- Проклятье, - пробормотал Горман.

- Я не могу, - выдохнула она. - Я не могу. Позвольте мне дождаться… Нору.

- Хочешь, чтобы я оставил тебя здесь одну, со зверем? Слышала, что я сказал? Он не мертв!

- Не бросайте меня.

Она попыталась подтянуться вверх. Горман дернул ее за плечи, и она вскрикнула. Он подтолкнул ее на лестницу. Медленно, держась правой рукой за перила, она начала подниматься.

- Вот хорошо, - сказал Горман. - Так-то лучше, - oн обошел Дженис и быстро поднялся наверх. - Уже почти, - сказал он.

За три ступени до площадки головокружение нахлынуло с новой силой. Желудок свело. Она подалась вперед, просунула голову между ступеньками и ее вырвало. Закончив, осталась лежать, задыхаясь и всхлипывая.

- Скорее! - возопил Горман. - Боже мой, он уже садится!

Она приподняла голову и посмотрела на вход в туннель. Отсюда зверя было вообще не видать.

А уж Горману - и подавно.

Она подняла на него слезящиеся глаза:

- Вы не можете…

- Черт тебя дери! - взревел он. - Пшла!

Она подняла руку. Он ухватил ее обеими руками за запястье и потянул на себя. Она больно ударилась скулой о край площадки. Он продолжал тянуть. Ее тело билось об оставшиеся ступени. С последним рывком он втащил ее наверх.

- Ладно, - сказал он. - Подъем.

Она не могла заставить себя пошевелиться.

Горман встал над ней и ухватил за бока. Его палец зарылся в дырку от пули подмышкой, отчего Дженис пронзила вспышка боли. Он поднял ее - сперва на колени, потом на ноги. Она попыталась удержаться, а он вдруг развернул ее спиной к себе и с силой толкнул.

Она летела головой вперед. Казалось, она падает уже целую вечность, крик нарастал в груди, когда лестница неслась навстречу. Она выставила руку, защищая лицо. Рука онемела. От удара ступенька разлетелась в щепки. Макушкой она стукнулась о следующую ступеньку, ноги взмыли высоко вверх, и она перекувыркнулась. Ягодицы, ноги, спина с силой ударились о деревянные доски, и она поехала вниз, стукаясь и царапаясь о края ступеней. Наконец, она приземлилась задом на пол и осталась сидеть, привалившись к ступеням.

- Матушки мои! - донеслось сверху. - Навернулась!

Она приподняла голову, чувствуя смутное облегчение от того, что может двигаться. Вытянутые на полу ноги казались чужими. Кеды слетели во время падения. Она пошевелила босыми пальцами.

- И все равно живехонька, - oна услышала шаги на лестнице. - Не иначе ты наполовину кошка. Колись, Дженис, ты наполовину кошка? Тебя прикончить труднее, чем твою мамашу. Экий Распутин!

В конце подвала, за нагромождением корзин, из-под земли потянулась рука.

Из дыры в полу подвала.

Мертвенно-бледная рука, заляпанная грязью, но блестящая в свете фонаря. Рука с длинными, крючковатыми когтями.

Дженис повалилась вперед, когда что-то (нога Гормана?) толкнуло ее в спину. Кряхтя, она растянулась лицом вниз.

Горман перевернул ее.

Он оседлал ее, сел прямо на живот. И ухмыльнулся:

- К сожалению, - сказал он, - при падении ты расшибла голову, - oн сжал руками ее виски. - Не уверен, что силенок хватит, но давай попробуем? Попытка - не пытка.

Она собралась с силами и ударила его кулаком в бок.