— Там никого нет? — спросил я.

— Нет. — Серхио остановился и разглядывал вместе со мной коридор, богато изукрашенный и идущий неведомо куда. — От ведь чары, — уважительно сказал он. — Столько лет прошло, а все чистое, новое и на своем месте.

— Не разграбили из страха?

— Если бы. — Он подошел к арке и ткнул в нее рукой. Рука качнулась, как будто встретила материальную преграду и была отброшена. — Видали? Не было бы защиты, давно бы все уперли. Здесь проход есть только в одном месте — наружу. — Он махнул на вторую арку. — Но нам туда не надо.

— Почему?

— Потому что выйдешь — не зайдешь. Пойдем.

Серхио повернулся и двинулся вверх по лестнице. Я же решил узнать, какова на ощупь преграда, и сделал шаг в арку. Неожиданно я не только вошел, но и смог притронуться к светильнику, висевшему на стене. Тот от моего прикосновения включился, и это почему-то вызвало такой ужас, что я отшатнулся и пулей вылетел назад.

По инерции я немного пробежался по лестнице, пока не уперся в спину равномерно шагающего Серхио. Говорить или не говорить ему о том, что я только что прошел через защиту? А если это признак того, что меня нужно немедленно уничтожить, потому что в теле другая душа, она и прошла? Нет, я дон Алехандро Торрегроса, и никто не должен усомниться в обратном. В моем положении нужно молчать обо всех непонятках и больше слушать, чем рассказывать.

— Не топайте, — внезапно прошептал Серхио.

— Вы же сказали, что больше никого нет.

— Вот как убедимся, что никого нет, тогда это будет точно.

Лестница казалась бесконечной, а я еще старался идти как можно тише, чему не способствовали набойки на каблуках, так и норовившие приложить металлом по камню. Сапоги были потертыми, но на удивление комфортными. То ли шились хорошим сапожником, то ли уже разносились до полного удобства.

Когда я уже решил, что на лестнице чары и мы просто ходим по кругу, не замечая этого, мы добрались до последних ступеней и Серхио застыл перед дверью, к чему-то прислушиваясь, потом осторожно ее приоткрыл.

— Так вот ты какой, летучий корабль, — невольно вырвалось у меня, когда я увидел, что было пришвартовано к краю башни.

Самый натуральный деревянный корабль, с кормовыми надстройками, но без мачт и парусов, покачивался под сильными порывами ветра. С борта на площадку был спущен деревянный трап, по которому осторожно поднялся Серхио. Осматривать там оказалось нечего: рубка управления, большая общая пассажирская каюта и грузовой трюм, ныне пустовавший, но судя по остаточным следам, использовавшийся как раз для перевозки жертвенного материала.

— И что теперь? — спросил я Серхио. — Угоним корабль?

— Умеете управлять? — заинтересовался он.

— Откуда? — удивился я. — Если и умел раньше, то не помню.

— Вряд ли умели, — скептически сказал он. — А значит, нам доступен только один вариант — аварийный, при котором корабль возвращается в зашитую в артефакт точку.