Тишина. Поспешив к телефону на стене, висящего грудой отполированного пластика на неживом дереве, он набрал номер Хьюберта, что должно было активировать сигнальное устройство прислуги, независимо от того, где он находится. Холл повесил трубку и стал ждать, уставившись на телефон. Теперь Хьюберт должен был ему перезвонить.

Ничего. Да где же он? Где Хьюберт? Почему здесь нет больше никого и ничего, кроме этих мертвых часов с кукушками?

— Алиция! — закричал он, отчаянно нуждаясь в ней. Он нуждался в ней сию секунду. — Алиция!

Он поспешил назад в коридор, где его голос можно было слышать в более отдаленных уголках дома. — Алиция! Ну она-то должна быть где-то здесь! Где она? Неужели где-то катается на одном из этих чертовых автомобилей? — Алиция!

Не было больше никого, никого во всем мире, кто понимал его и мог успокоить его в таких ситуациях, как эта. Несмотря на все плохое, происходящее в мире, кто-то должен оставаться взрослым. Только рядом с Алицией он мог расслабиться и почувствовать себя беззащитным ребенком.

— Алиция!

Тишина. Тишина. Рано или поздно все тебя бросают. Некому даже ответить.

Он больше не мог стоять там и смотреть на изуродованные часы, да и желание вернуться к своим раритетным книгам тоже пропало. Выпятив пухлую нижнюю губу, он поплелся по коридору, пока не наткнулся на открытую дверь в тренажерный зал, куда он и зашел.

Ах, тренажерный зал. Если б только Флип Моррискон был здесь. Флип — хороший парень, один из лучших, с кем Холлу доводилось встречаться. Хороший парень, честный парень, трудолюбивый парень, и что лучше всего, ему нравился Монро Холл! Если бы он был тут, он бы его поддержал по поводу кукушек, и он знал бы, что делать потом.

В непонятных ситуациях — а их в последнее время более, чем достаточно — Холл становился на беговую дорожку, ставил совсем небольшую скорость, гораздо меньшую, чем позволил бы Флип, и не спеша шагал.

Небольшая прогулка в никуда. Собственно, его жизнь пришла к тому же. Он мог пойти куда угодно, но в то же время он не мог никуда пойти.

«Беговая дорожка в забвение», 1954 Фреда Аллена — это печальные мемуары его жизни, описанные в книге и поставленные в еженедельном радио шоу. У Холла была копия этой книги, конечно же, первое печатное издание с пыльно обложкой в прекрасном состоянии. Ему сказали, что это прекрасная книга.

Но он не читал эти книги. Ему не нужно было заниматься на всех этих чудовищных тренажерах. Ему не нужно было ездить на всех этих машинах. Ему просто нужно было ими владеть, и все, просто владеть, составить полный набор всего, что когда-либо было произведено. Тогда он будет счастлив.

Прошло практически два часа, когда Алиция вернулась с прогулки, нашла его тут, все еще шагающего на беговой дорожке, напевающего жалобную мелодию. — Что случилось, Монро? — спросила она.

— Ох, Алиция, — с трагедией в голосе сказал он. Он остановился и больно шлепнулся перед дорожкой. — Черт! Черт бы тебя побрал! Ну почему я не могу… — он вскочил на ноги, дорожка продолжала крутиться уже без него. — Это все ужасно! — захныкал он.

Выключив беговую дорожку, Алиция сказала:

— Ты так расстроен, Монро. В чем дело?

— Часы, — коротко ответил он. — Они все остановились.

— О, дорогой, — понимающе сказала она.

— Я звонил Хьюберту, но он не ответил. Где он? У него что, выходные?

— О, Монро, — нежно сказала Алиция, — боюсь, Хьюберт нас покинул.