Юрий Круглов, обессмертивший своё доброе имя выпиливанием незабываемых нецке, во время предстоявшей операции должен был заниматься в высшей степени ответственным, хотя и незаметным делом: ему надлежало доставить на своём корабле «ДнепроГЭС» в шаровое скопление Донская Степь подготовленную мною совершенно секретную докладную записку, посвящённую проблемам темпоральных переходов. Ну и, конечно, вручить её представителю Совета Атаманов. В этом важном вопросе я не мог полагаться на электронную связь. Кстати, для тупых и особо одарённых поясняю, что темпоральный переход — это суть скачок сквозь время. Надо ли особо говорить, что на борту «ДнепроГЭСа» находился неувядающий дед Мазай-Банзай, заметно повеселевший после спасения с Даннеморы? Ещё находясь на борту «Фунта изюма», сечевой атаман прошёл полный курс повторного изучения латино-цифровых математических идентификаторов чисел. В пределах первой десятки он выучил их, по его собственным словам, «безукословно» (именно так он и выражался) и даже уверенно складывал и вычитал в этих пределах. Сечевой атаман в последнее время стал говорить много и интересно, хотя как и прежде малоосмысленно. Особенно часто он испытывал потребность выступать по тем вопросам, в которых ничего не смыслил, а это обстоятельство всякий раз превращало его речь в настоящее феерическое шоу. Последняя его лекция по общеполитическим вопросам оказалась посвящена реформе вооружённых сил Донской Степи и созданию «пистолетных войск особого назначения». Эти самые войска должны были иметь на вооружении пистолеты с нескончаемыми патронами, а также особое химическое оружие оскорбительно-позорящего действия. Согласно замыслу выдающегося военного аналитика, каковым, безусловно, можно было признать старика Банзая, этот новый класс оружия призван был публично лишать мужчин мужской гордости, а женщин — женской чести. Надо ли особо подчёркивать, что столь необычное оружие ещё только предстояло разработать. Для этих войск надлежало также создать особый неубиваемый личный состав. Судя по яркости и детализации того бреда, что нёс перед нами дед Мазай-Банзай, он мог увлечь за собою немалую часть ветеранов сцены и горячего цеха. Признаюсь, я вообще-то усматривал большие перспективы его политической карьеры, поскольку дед Мазай-Банзай имел все качества настоящего харизматического лидера: юношеское либидо, несокрушимую уверенность в собственной справедливости, всякое отсутствие понятий о такте и этикете поведения, а также покоряющую своим обаянием глупость. Согласитесь, букет подобных ярких дарований всегда притягивает простых людей!

Оставались ещё Нильский Крокодил и Шерстяной. Чем занимался последний, полагаю, расшифровывать не надо: он искал антидот для яда, который должен был убить меня через двое условно-земных суток. Ну, а первый отогнал мой «Фунт изюма» в точку рандеву, где нашему куреню надлежало воссоединиться после проведения операции на Нероне. В качестве места рандеву после коллективных размышлений было решено выбрать пустынную звёздную систему Хальмахера. Наши действия на Нероне должны были уложиться в тридцать шесть условно-земных часов с учётом времени подлёта и отлёта.

Времени у нас оставалось мало, а сделать предстояло очень много. И мы рванули на Нерон!

15

Над Нероном тучи ходят хмуро… Чеканная фраза, однако. Пожалуй, она бы легко легла на музыку прославленного немецкого шлягера «Ла-фюнф ин дер люфт!».

Именно под звуки этого выдающегося марша Ильицинский выводил на посадку «Старца Зосиму». На Нероне несколько прекрасных космодромов, но мы согласно выработанному плану попросили дать нам разрешение сесть в космопорте «Юнкерс» — он ближе прочих располагался к местной столице. А именно в столице, носившей звучное название Блюхер, находилась головная контора «Ауфидерзее-Гибхельгероде-Айхенау-банке», сокращённо «АГА-б»- того самого банка, который мы предполагали купить.