«Тихо! Ша! Всем остановиться!» — скомандовал я. Всё стихло. Ну, то есть, почти.

Секунду-другую ещё доносились отдельные выстрелы, затем наступила полная тишина. Народ наш разбежался кто куда. Краем глаза я видел Константина Головача с «канделябром» наперевес, стоявшим на одном колене спиной ко мне. Ху-Яобан лежал на спине, воздев вверх руки с пистолетами. Прямо напротив него, оборотившись лицом в мою сторону, стояла Наташа с полуметровым «ариведерчи, мачо».

Наши взгляды встретились. Через секунду Наташа вскинула оружие… прямо перед моим носом блеснул массивный платинированный ствол и… выстрел в упор разорвал субъективно воспринимаемую мною цепь событий.

Время исчезло. А вместе с ним и всё остальное. Должно быть, тут-то я и умер.

6

Вернулся я к жизни очень скоро, едва ли минул десяток секунд. Меня прижимало к грунту нечто грузное, смердящее, облепившее руки чем-то похожим то ли на перо, то ли на пух, то ли на волосы. Несколько мгновений ушли на то, что бы догадаться — я придавлен массивным, покрытым шерстью телом одной из тех прыгающих тварей, что видел незадолго перед тем, как потерять сознание.

Поджав ноги, я покрепче уперся ими в грунт и толкнул себя вверх, подобно тому, как домкрат толкает вверх груз. Туша подалась, причём её хозяин никаких телодвижений не сделал, из чего я заключил, что обезьян с заячьими ногами глубоко и бесповоротно мёртв. Через секунду я распрямился и, сбросив с себя волосатый груз, облегчённо вздохнул.

Вокруг стояла тишина. Или, может, я контужен?

— Ух, ты жив! — воскликнул Костяная Голова. — А я решил было, что Наташа тебя завалила! Всё, думаю, отбрехался наш придурок… ну, в смысле, атаман. Но если бы она не выстрелила, ты бы сейчас давал письменный отчёт о прожитой жизни в другом месте. Эт-то точно!

— Да ладно, подумаешь! — раздался в наушниках насмешливый голос Олы. — Чем старательнее мужчина изображает перед женщиной страдания, тем несерьёзнее его планы! Наташа, запиши на память! И никогда не верь страдающим мужчинам! Если он страдает — дай ему пинка в зубы, пусть страдает сильнее — это я тебе советую как жена со стажем.

Мозги мои, оглушённые выстрелом в упор и последовавшим падением, медленно возвращались в назначенное им природой место. В ушах немного гудело, покачивало из стороны в сторону — видать среднее ухо восприняло падение как разновидность нокаута! — но я находился в сознании, мог слышать, видеть и даже понимать юмор:

— Я, как хозяин своего слова и дела…

— Чёрт побери, атаман, звучит угрожающе!

— Так вот, я как хозяин своего слова и дела, хочу пообещать, что поцелую Наташу в маковку. — выдавил я из себя. — В благодарность за спасение.

— А может не надо такого самоотречения? — встревожился Головач. — Атаман, побереги себя. Может, не надо поцелуи направо-налево опрометчиво раздавать, а-а, как думаешь? Ведь тогда тебе надо будет и Хайри Маус поцеловать, и Сырожу Лазо! Они тоже тебя спасали…

Рядом со мной опускались разлетевшиеся в разные стороны члены группы, а где-то в сером небе застрекотали винты геликоптера.

— Шеф, вы тут без меня четырнадцать рыл завалили! Как с куста сняли, любо-дорого глядеть! — загундосил в наушниках голос Нильского Крокодила. — Расстреляли как на показных учениях! Всё стадо, вместе с детёнышами! Я не успел даже назад возвратиться, вы всё без меня сделали!

Я устало опустился на тушу поверженного Наташей геноцвала.