Раэл Манделла–младший схватил мегафон.

— Убирайтесь отсюда, вы все! Они убьют вас! Убьют вас всех! Есть только одна вещь, доступная пониманию Компания. Забастовка! Забастовка! Забастовка!

Пули застучали по бетонному фасаду конторы Компании и осыпали Раэла–младшего дождем осколков. Его слова, разнесшиеся над шумом битвы и криками толпы, были тут же подхвачены.

— Забастовка! Забастовка! Забастовка! — скандировали протестующие, вклиниваясь в полицейские шеренги и удерживая разрывы при помощи шоковых дубинок и полицейских винтовок. — Забастовка! Забастовка! Забастовка! — Толпа прорвала оцепление и люди бросились бежать по улицам, крича «Забастовка! Забастовка! Забастовка!». Охранники стреляли им вслед из игольников.

Несколько часов спустя охранники все еще обыскивали площадь Корпорации в поисках Раэла Манделлы–младшего. Они пробирались между растоптанными плакатами, рваными знаменами и брошенными шлемами, осматривали окровавленные тела раненых и — да — мертвых, ибо мертвецы тоже были здесь; они заглядывали в лица коленопреклоненных, безутешно сидящих у тел своих сыновей, отцов, мужей, жен, матерей, дочерей, возлюбленных, они пытаясь опознать предателя Раэла Манделлу–младшего, который обрушил все это на головы невинных людей. Они рассчитывали найти его среди раненых и надеялись найти его среди мертвых, но ему удалось уйти, укрывшись черной мантией старухи из Нового Глазго, погибшей во время паники. На груди у него были спрятаны Шесть Справедливых Требований и скомканное бело–зеленое знамя Конкордата.

48

Сирены взвыли в шесть часов шесть минут. Они ревели в шесть часов шесть минут каждый день, и не этим отличалось от всех прочих наступившее утро. По всей улице распахивались двери цвета навоза и выпускали трудовые единицы в рассветный полумрак. И в этом тоже не было ничего нового. Новизна заключалась в том, что на каждую открывшуюся дверь пять остались запертыми. Там, где в любой другой день река сталеваров лилась по улицам–каньонам Стальграда, сегодня только тонкий ручеек просочился под аркой, возвещающей Три Экономических Идеала Компании: Прибыль, Империя, Индустрия. Там, где в любой другой день двести грузовиков надменно проносились по узким улочкам Дороги Отчаяния, сегодня проехали, уворачиваясь от детей, домов и лам, меньше сорока. Там, где прежде вгрызалась в грунт сотня дрегляйнов, сегодня работал всего десяток, где пятьдесят шагающих экскаваторов сдирали струпья с кожи Великой Пустыни, сегодня топталось только пять, и то же самое творилось повсюду — от депо до адских врат конверторов и до неподвижных лихтеров в подземных ангарах.

Потому что сегодня был день забастовки.

День забастовки! День забастовки! День забастовки!

Раэл Манделла–младший собрал забастовочный комитет за кухонным столом на кухне своей матери. Прозвучали поздравления, краткие панегирики и заверения в решимости. Затем Раэл–младший попросил представить отчеты.

— Забастовочных взносов хватит на три месяца, — сказала Мавда Аронделло. — Плюс к тому пожертвования от самых разных сочувствующих, таких как Гильдия Ложкарей Ллангонедда и Маленькие Сестры Тарсиса.

— На нашем фронте ничего нового, — сказал отвечающий за пикеты Б. Дж. Амритрадж. — У службы безопасности палец все еще на курке. Мы ведем себя сдержанно.

— По сообщениям наших источников Компания уже начала найм штрейкбрехеров.