– Не спится, фон Гофен?

    Вопрос задал дежуривший в ночную рынду капитан-семёновец Иван Круглов – невысокий, худощавый, с узким вытянутым лицом типичного англичанина.

    – Да так, – неопределённо протянул я. – Не хочется.

    – Завидую вам, барон. Мне вот спать сегодня по должности не положено, а глаза сами слипаются, – посетовал Круглов. – Дозволите погреться? Он протянул руки к костру.

    – Ненавижу эти края. Всё не по-людски. Днём жарко, ночью холодно.

    – А что, приходилось бывать здесь раньше?

    – А как же, – кивнул он.

    – Опытом не поделитесь?

    – Да нечем мне делиться. Давно это было. Так давно, что кажется, будто и не со мной.

    – Очень жаль.

    – Не жалейте, фон Гофен. Опыт – дело наживное. Скорей бы в Азов попасть, надоело по степи мотаться. Хотя и там такая жизнь пойдёт, только держись. Знаете, барон, а вам никогда не приходила в голову мысль: а зачем нам всё это?

    – Простите, не понял …

    – Постараюсь объяснить, – Круглов присел к костру. – Зачем нас, русаков, понесло в эти чужие для нас степи? Неужто своих земель маловато? Крути не крути, а дел недоделанных и на родине полно, а мы, заместо того, чтобы ими заняться, на турок воевать идём.

    Я мысленно похвалил его: вопросы Круглов задавал правильные, вот только ответы на них дать не так просто, как кажется. Бессмысленно рассказывать о государственной целесообразности тех или иных действий. Круглов смотрит на ситуацию с точки зрения обычного человека, пусть даже облачённого в офицерский мундир. По-своему, он прав.

    – Мы здесь для того, чтобы наши дети, внуки и правнуки могли гордиться.

    – Гордиться? – удивлённо вскинулся Круглов. – Чем же, позвольте узнать?

    – Простите за патетику, господин капитан. Великой родиной и великими предками. И ещё, для того, чтобы нас не схарчили. Империя жива до тех пор, пока расширяется. Стоит только остановиться, перевести дух, отказаться от прошлого и …

    Я вспомнил страну, в которой родился и которой почти не помнил, и продолжил фразу:

    – И тогда будет плохо, очень плохо, господин капитан. Круглов помолчал. Его лицо стало задумчивым и отрешённым.

    – Ваши слова напомнили мне кое-что из прошлого, из очень грустного прошлого. Пожалуй, вы правы, барон. Империя должна расширяться. И ещё: она обязана дорожить теми, кто её строит. Послышались громкие крики часовых, карауливших лагерь:

    – Стой, куда прёшь?

    – А ну осади, кому говорят. Чего тебе надобно?

    – Не твоего ума надобность, – последовал грубый ответ. – Зови старшого, докладываться буду. Дай дорогу!

    – Обожди, кликну, кого следует.

    Часовой дунул в свисток. Круглов, услышав трель, быстро пошагал в темноту. Пола шатра раздвинулась, показался сонный Бирон.

    – Что такое, что за шум? Увидев меня, он приказал:

    – Барон, узнайте, что стряслось и доложите. Кого ещё принесла нелёгкая. Бирон зевнул и скрылся в шатре. Я взял шпагу и поспешил за Кругловым.

    Причина переполоха выяснилась быстро. Часовые задержали трёх казаков в синих чекменях, высоких меховых папахах и широких как русская душа шароварах.