Что еще успеваешь увидеть за два-три дня пребывания в Самарканде? Конечно, тебе обязательно покажут величественный и строгий «город мертвых» — Шах-и-Зинда. Длинная цепь мавзолеев с куполами, покрытыми все той же глазурью, и с куполами необлицованными, похожими на бритые головы. Причудливые орнаменты, стрельчатые арки. Звуки шагов стихают под сводами усыпальниц. Все это строилось с мыслью о боге и жизни по ту сторону смерти. Но есть в Самарканде памятник тех же времен, имеющий едва ли меньшую цену, чем все купола «мертвого города». Улуг-бек, любимый внук Тамерлана, усомнился в существовании бога. Своим подданным он прямо не говорил об этом. Но обсерватория, построенная на окрестных холмах, и образ мыслей правителя Самарканда заставили фанатиков мусульман поднять руку с мечом на своего повелителя. Через пять столетий дошли к нам подробности этой драмы... Глубоко уходящая в землю каменная дуга — остаток древнего инструмента обсерватории. Цифры на камне. Закрыв глаза, можно представить тут, в подземелье, бородатого Улугбека, не спавшего ночей в поисках истины.

Древние постройки в Самарканде — как острова. Поднимись чуть повыше над любой улицей и увидишь синие купола, плывущие в синей городской дымке. К этим «островам» и спешат приезжие в первую очередь. Островом можно назвать и недавно построенный национальный театр оперы и балета. Постройка из стекла и бетона хорошо выглядит в окружении древностей.

Но Самарканд не одни только древности. Есть тут, конечно, свои «Черемушки». Туриста они мало чем привлекают — дома-коробки он видел и в своем городе. Но горожанина, живущего в древнем неудобном домишке, непрерывное разрастание «Черемушек» радует.

Самарканд имеет университет, еще три вуза и почти два десятка техникумов. В городе полсотни заводов и фабрик. Но странное дело: Самарканд не пахнет заводским дымом. Мне запомнился запах теплых лепешек, жареного мяса, запах тлеющих листьев в кострах. Заблудившись в городе вечером, не испытываешь досады, а даже и рад побродить по кривым улицам. В городе ходят троллейбусы и однопутный трамвай. Едешь — обгоняешь толпу студентов, арбу с колесами в рост человека, небольшое стадо овец, которым суждено в этот день стать шашлыком. Обгоняет трамвай узбека, несущего двух петухов за лапы вниз головой. Воскресный день, все дороги из кишлаков ведут сегодня на базар в Самарканде. А названия кишлаков! Фариж, Дамаск, Каир, Багдад. Это со времен честолюбивого Тамерлана...

Путешествие со стариком провожатым мы закончили на базаре. В конце дня я спросил:

— Чем же больше всего славится Самарканд?

Старик подумал.

— Лепешками.

Я улыбнулся, принимая это за шутку и за намек: достойно закончить «трудовой день». Но старик не шутил. Я услышал поэтичный рассказ о лепешках. В рассказе была легенда о Тамерлане, возившем в походы самаркандского пекаря, смешной эпизод об английской туристке, купившей в подарок друзьям два десятка лепешек. Рассказал старик о милиции, ведущей на базаре охоту за частниками, которые на радость приезжим не теряют секрета выпечки славного хлеба...

И вот мы сидим со стариком на базаре около вороха дынь. Ломаем лепешку, едим ее с заветренным, почти вяленым виноградом.