Спать как-то не хотелось. Но и особого страха Ильгет не ощущала. Убьют? — ну это еще неизвестно. Единственная мысль, которая могла бы полностью парализовать Ильгет ужасом — это мысль о болеизлучателе. Вообще — о пытках. Но жертвоприношение вряд ли очень болезненно. Да Ильгет и не чувствовала впереди неизбежной смерти, скорее уж — как перед атакой, вроде бы, могут убить, даже очень могут, но все-таки какая-то сумасшедшая надежда, что выживешь. Именно ты, и именно в этот раз.

Они с Иволгой тихонько разговаривали.

— Этот типус наверняка контактирует с сагоном, — сказала Иволга.

— Да уж... достаточно в глаза посмотреть, когда он свою речь толкал перед народом.

— Сволочь, — добавила Иволга, — начал пробуждать истинно мужские чувства. Вот за что я мужиков не люблю...

— Да, — отозвалась Ильгет со смешанным чувством. Где-то Иволга была права. Насчет мужчин. Но вот Арнис...

Что сейчас с ним? Арнису была поручена крайне опасная и тяжелая часть операции, причем он должен был остаться на Визаре дольше всех. По крайней мере, на год. Арнис должен был попасть в плен гэла, которые постоянно совершали завоевательные походы против соседних, малоразвитых племен, и уже в плену вести себя так, чтобы попасть в самое жуткое место, которого кавуры боялись, как ада — подземную биофабрику, где производились дэггеры. Там, на этой фабрике Арнис должен был подготовить мятеж и устроить его в момент следующей акции... но до нее еще так далеко!

Господи, как ему трудно-то, подумала Ильгет. Господи, помоги и защити его!

Да и меня тоже... нас тоже — не помешает.

Процессия медленно приближалась к священной горе.

Впереди аганки тянули колесницу с князем, двумя его близкими женами и двумя доверенными. Дальше пешком следовал сам Панторикс, Нэши и ученик Радан несли за ним все необходимое. Дальше следовала телега со связанными жертвами. Младенцы — тоже, разумеется, чужеземные, сегодня утром только отобранные у матерей-кавур — лежали просто так, гуля и глазея на белый свет. А вот лайл крепко связали и прикрутили к деревянному остову телеги.

Иволга тихо и монотонно ругалась, периодически подергиваясь. С того момента, как она увидела младенцев, всякое спокойствие покинуло ее полностью.

— Иль, слышь? Ты молишься? Помолись, что ли, чтобы нас первыми убили. Если я еще на это буду смотреть...

Ильгет открыла глаза, повернула бледное лицо к подруге.

— На все воля Божья, Иволга.

Она молилась не переставая. Последние сутки — точно. Заснуть удавалось лишь ненадолго, какой сон, ведь может быть, даже очень возможно, даже скорее всего — это последние часы, которые им доведется прожить в этом мире. Но уже и страха не было. И надежды особой не было. Все равно. На все воля Божья, повторяла про себя Ильгет. Младенцев, конечно, жалко, но... сделать ничего нельзя. Бог не виноват, что люди так злы.

И все-таки не верится до конца... что вот сейчас, вот уже так скоро все кончится. Это ожидание смерти ужасно. По-своему ужасно. И сделать ничего нельзя, если бы можно было что-то предпринять, Иволга давно бы уже предприняла.

Арнис, подумала Ильгет и улыбнулась. Только бы он выжил. Как было бы хорошо... и он найдет себе кого-нибудь, обязательно. И Пита. Если я умру, всем в конечном итоге станет легче. Конечно, Арнис будет страдать. Но он переживет это, и это лучше, чем вот так, как сейчас.