До нужного места бригада добралась, пропустив по пути еще один поезд. Захарыч направил луч фонаря вверх и жестом велел подчиненным сделать то же самое. Три желтых круга осветили хронически мокрый участок бетонного кольца, отмеченный в разных местах разнокалиберными заплатами. Прямо под потолком тоннеля предусмотрительно висели неглубокие деревянные люльки, к которым с двух сторон вели прибитые к стенам металлические лестницы.

— Ох, прорвет это когда-нибудь, помяните мое слово, молодежь… — Захарыч покачал головой и сбросил под стену сумку со своим инструментом. — Точно вам говорю, ежели этот перегон не закрыть и не рыть в обход — будет, будет здесь размыв…

— Как это — закрыть, Захарыч? — Степка сбросил с плеча баул с материалом. — Да кто ж позволит-то? Эт же ж, весь север, почитай, от центра отрезать.

— А и отрезать! — бригадир сердито сверкнул глазами на молодого. — Поди, лучше, чем всю ветку затопить. Поезда, чай, не подводные лодки, чтоб по подземным озерам рассекать.

— Мужики! — все еще стоящий под аварийным местом Витька освещал одну из люлек. — Да тут не вода, тут уже говно какое-то сочится…

Захарыч и Степка одновременно подняли лучи фонарей кверху. На площадке люльки отчетливо виднелась растекающаяся зеленоватая куча непонятного происхождения, от которой (как теперь разглядели рабочие) к трещине в потолке тянулась тоненькая струйка.

— Ну вот, — вновь заворчал бригадир, — теперь и дерьмо всякое… Поезд!

Витька ушел с путей, и все трое столпились у стены, схватившись за прутья лестницы. Пронесшийся мимо состав обдал путейцев волной горячего воздуха и с гулом скрылся за поворотом трубы. Витька снова вышел на рельсы и встал под раскачивающейся люлькой, задрав голову.

— Да… Латать надо…

Между неплотно подогнанных досок люльки набухла огромная, величиной с кулак, зеленая капля и, оторвавшись, с чмокающим хлопком растеклась по Витькиному плечу.

— Вот ведь, зар-р-раза, — ругнулся рабочий и попытался смахнуть вязкую гадость рукавом.

Жидкость размазалась по одежде, и Витька, разведя руки, удивленно уставился на повисший между рукавами зеленоватый жгут.

— Что за?…

Захарыч сделал в сторону Витьки пару шагов и в ужасе застыл. Поднятые руки подчиненного вдруг согнулись в местах, совершенно для сгибания не предназначенных, и буквально потекли, на глазах зеленея и теряя форму. Бригадир оцепенел, не в силах отвести глаз и луча фонаря от младшего товарища. Витька пару мгновений понаблюдал за трансформацией своих рук и поднял удивленный взгляд на старшого.

— Захарыч, что?…

Договорить он не успел. Фигура Витьки неожиданно смялась, словно бумажная, и обрушилась на шпалы зеленой кучей и лужицей прозрачной воды.

За спиной Захарыча раздался металлический звук падения фонаря и истошный крик Степана.

11.20 . Понедельник 9 мая 1988 г., г. Ленинград, ул. Вавиловых, 12. Родильный дом N 15, map #1836.

Только бы не заразился, только бы никто не обратил внимания на ее пальцы. А уж до следующей смены она избавится от этой гадости. Сама…

Татьяна, опасливо обозрев пустой коридор родильного отделения, юркнула в один из пустующих боксов. Хорошо, что май не самый плодовитый месяц, и больше родов сегодня не предвидится. Может, и не заметит никто…

Медсестра подошла к раковине, выложила из кармана какой-то пузырек и сдернула с пальца резиновый напальчник. Палец выглядел отвратительно. Ну, не совсем… Но при ближайшем рассмотрении — таки да. Покраснение, припухлость, сукровица и… Да-да, гной уже тоже видно.