– Леди и джентльмены! – сказала Джульетта величественным и требовательным голосом. Все уважительно замолчали. – Ужин подан. Мадам! – Джульетта повернулась к ди Маджори. – Может ли лорд Джастин отвести вас к столу?

Невероятно красивый Джастин выступил вперед, а Гвидо Лучиано в галантном поклоне обратился к Джульетте:

– Я очарован вами, графиня!

Все медленно проследовали к столам. Самые знатные гости сопровождали Софию с мужем и хозяев. Менее знатные прошли в другие комнаты, куда их проводили лакеи в роскошных ливреях.

Когда Флейм села на свое место, она сразу взглянула на свои часики.

– Расслабься! – прошептал ей Рис. – Автобус охраняется лучше, чем Форт-Нокс!

– Да, я знаю, знаю, – простонала она в ответ и, поскольку уже подносили еду, попыталась сосредоточиться на ней.

Не говоря о прекрасном шампанском и винах, икре и изысканных паштетах, были поданы и такие блюда, которые просто не могли не вызвать восхищенных возгласов гостей: жареные фазаны вплывали на серебряных подносах высоко над головой официантов, следом несли утку, шотландских куропаток, телятину, говядину, форель, лосося и лобстера. Для вегетарианцев готовились блюда из овощей и фруктов, привезенных из Греции, Индии, Полинезии и Китая. Десерт вообще напоминал произведения искусства! Все это тонуло в возгласах удовольствия и аплодисментах. А потом подали сыры – не менее пятидесяти сортов. Настоящий венецианский кофе предлагался вместе с другими на выбор – кенийским, колумбийским и коста-риканским. Гости разомлели от еды и вина, весело болтали, но возбуждение нарастало по мере приближения главного момента…

Наконец Флейм, извинившись, вернулась в танцевальный зал, где команда охранников уже ожидала, окружив стол, на черном бархате которого лежали коробки с украшениями. Флейм быстро распределила их – ведь мысленно она проделывала это уже сотни раз! Натянули ограждение из лент, чтобы удержать гостей, пока София и ее муж будут обходить стол. Флейм расставила хрустальные вазы с гардениями в нужных местах на столе, глубоко вздохнула, пытаясь взять себя в руки. На черном бархате, под ярким светом, высвечивающем каждую грань и все оттенки цветов, драгоценности ожили. А сюрприз для Софии Флейм спрятала в черную коробочку в самом центре стола.

На деревянных, несгибающихся ногах она направилась к Софии. Увидев напряженное лицо девушки, София ласково улыбнулась.

– Пора?

Флейм кивнула. В комнате стало тихо. Флейм с важными гостями двинулась в бальный зал, остальные гости последовали за ними.

Уолт с тревогой наблюдал за Джастином, который, казалось, был совершенно безразличен к тому, что не он в центре внимания. Уолт никак не мог забыть про обманный звонок во время его визита. Однако секретарша твердо стояла на том, что граф никуда не звонил и не пользовался копировальной техникой. Уолт был озадачен…

Стоя сбоку от стола, Флейм пыталась не смотреть на Софию. Но краем глаза она видела, что та рассматривает птичку-брошь из рубина, жемчуга, янтаря и изумруда. Птица с рубиновыми крыльями словно клевала крошечные зернышки из жемчуга. София осторожно подняла брошь с бархата, поднесла к глазам, внимательно разглядывая. Она подумала, что ничего более очаровательного и идеально выполненного никогда не видела!

– Чудесно, кара! – сказала она тихо, но все услышали – такая стояла напряженная тишина.

Легкий вздох облегчения пробежал по залу. Флейм успокоилась, все шло хорошо. Если София и думала о толпе за спиной, жаждущей осмотреть ее богатство, то не показывала виду. Она не торопилась, аккуратно трогала каждую вещь, просила Флейм объяснить идею.