– Мы его получили! – закричал он, быстро пробегая глазами последние строчки послания Софии Елены ди Маджори.

Ди Маджори сообщала, что после долгих размышлений, все взвесив, решила наградить «Альциону» заказом на изготовление праздничной коллекции в честь дня ее рождения. Дальше шел список старых, немодных уже украшений, которые следовало получить от нее и перечень того, что она хотела бы иметь в результате.

Быстро, жадно Скотт пробежался по списку и побледнел. Три диадемы, двенадцать ожерелий и колье с серьгами, браслеты и броши. Тридцать пар серег, двадцать колец, двадцать четыре браслета, десять брошей и множество предметов, включая пряжки к поясам, застежки для обуви, цепочки для дамских сумочек.

– Черт возьми! – воскликнул Скотт, и его акцент кокни от возбуждения стал еще заметнее. – Это должно стоить миллионы!

– Девять с половиной, если точно. Это ведь указано в конце списка, – равнодушно бросил Джастин.

– Странно, но ты не кажешься счастливым?! Когда ты получил это письмо?

– Вчера.

– Так почему не прыгаешь от радости?

– А ты почитай снова. Как следует.

Скотт прочитал и сразу все понял. София четко объясняла причины выбора «Альционы». Она упомянула не только безупречную репутацию фирмы, ее международный престиж, опыт, талант ювелиров, но и указала на растущую популярность дизайнера, являющегося владельцем половины «Альционы», – леди Сирамор-Форбс. Ди Маджори видела вещи Флейм, сделанные для друзей Джульетты. Старуха явно постаралась довести до сведения Софии, что новая коллекция Корральдо, завоевавшая успех, работа ее правнучки.

Итак, София хочет, чтобы Флейм сделала большую часть рисунков. Контракт будет подписан лишь после того, как заказчица увидит и одобрит эскизы.

– Это… создает некоторые трудности, – проговорил наконец Скотт, понимая, насколько приуменьшает проблему.

Джастин стоял у окна, прямой, как будто проглотил шомпол.

– Судебная тяжба невозможна. Малейший шум, и эта итальянская сука слиняет. – Информация, что «Альциона» получает контракт, уже просочилась. Если они вдруг потеряют его…

– Думаешь, Флейм знает? – задумчиво спросил Скотт. – Поэтому она решила сегодня поехать в магазин?

– А почему же еще? – холодно улыбнулся Джастин.

Скотт медленно сложил письмо и вернул Джастину.

– Что теперь?

Джастин снова повернулся к окну.

– Ждать. Я найду способ, как ее сломать. Разве до сих пор я не находил выхода в любой ситуации? – вкрадчивым голосом добавил он.

Скотт вспомнил о несчастном случае с Малколмом Сирамор-Форбсом. Он с трудом удержал дрожь. Спина похолодела.

– О'кей, Джаззер, как скажешь. И Скотт быстро вышел из комнаты.

Дела явно выходили из-под контроля!..

Витрина за стеклом была скромной и классической. Черный прекрасный бархат закрывал подоконник, и на единственной подставке из черного мрамора покоилось прекрасное бриллиантовое колье. Этот магазин – ее будущее. «Корральдо» не для нее, на «Ридекс» она не может работать. Но сможет ли она соответствовать уровню своей компании? У мастеров, что за этим элегантным фасадом, опыт столетий. Как они отнесутся к ее эскизам? Эскизам молоденькой американской выскочки?

Рис ласково положил руку на ее плечо, желая придать ей смелости. Взглянув в его серые глаза, увидев ласковую улыбку, Флейм покраснела от стыда за свою нерешительность и, глубоко вздохнув, открыла дверь своего будущего.