– Надеюсь, вы обнаружили орудие убийства?

– Нет. И, боюсь, уже не найдем. Но у нас есть предположение, что им послужил украденный из вашего музея кинжал.

– Интересно… а на чем основано такое предположение?

– Слишком уж совпали по времени эти два события. Насколько я понимаю, до сих пор у вас не случалось ни краж, ни убийств?

– Да, – подтвердил ректор. – Это так.

– И к тому же, насколько я усвоил из беседы со смотрителем музея, особой ценности кинжал не представляет и его использование иначе чем в качестве режуще‑колющего оружия затруднительно. Соответственно, мы сделали выводы…

– Логичные. Похоже, полиция не дремлет, – с удовлетворением признал мсье Клеачим.

– Еще бы, – фыркнула его жена. – Ради ста тысяч марок кто угодно забегает. А как вы собираетесь их делить?

Инспектор оскорбленно зашипел сквозь зубы:

– Деньги нас не интересуют. Мы просто ответственно относимся к своей работе.

– Это, безусловно, похвально. Могу обещать вами вашим сотрудникам всяческую поддержку.

Далее разговор перешел в обмен вежливыми уверениями в полнейшем почтении. Продолжалась подобная пытка моих ушей недолго, вскоре хлопнула дверь, и мсье Бьорек, разведав предварительно обстановку, милостиво разрешил мне вылезать. Я не замедлила покинуть шкаф, попутно огласив кабинет ректора стоном облегчения.

– И как вам беседа? – с заинтересованным видом осведомился мой недавний сосед по заточению.

– Не слишком информативно, – пожаловалась я. – Сплошные нет.

– Из отрицаний порой можно сделать очень много выводов, – поучительно заметил призрак.

– Вы, как обычно, правы, – согласилась я и не вполне вежливо попрощалась: – До встречи. Пойду делать эти самые выводы.

– Удачи, – со всей серьезностью пожелал мсье Бьорек и удалился. Мне ничего не оставалось, как последовать его примеру.

Снаружи уже совершенно стемнело, а я, несмотря на детство, проведенное в разъездах по стране, и случавшиеся время от времени ночевки в лесу, боялась темноты. Так что сейчас, остановившись на пороге, с опаской вглядывалась в дорожку, тускло освещенную фонариками из светлячков.

– До'ой? – бодро раздалось снизу.

– Фарька! – Наклонившись, я подхватила зверька. – Как я рада тебя видеть.

– Пош'и, – выпутываясь из объятий, профырчал он.

В компании оцелота я быстро и легко добралась до дому, где в порядке разнообразия истратила час на приготовление полноценного ужина. Но и о деле не забывала – чистя рыбу и кроша овощи, я выдавала инструкции перу, продолжая исписывать листок. В пункте «оружие» появился кинжал, родственников пришлось вычеркнуть, вопрос о снотворном остался открытым.

– Короче, прояснить ничего не удалось, – со вздохом констатировала я и, засунув рыбу в печь, взялась за закладки. Мадам, доктор, кафе и Друэрье 24‑11. С первыми тремя пунктами все было более‑менее ясно, но вот что означала надпись на четвертой? Судя по тому, где я ее обнаружила, эта заметка из последних и требует самого тщательного изучения.

– Как‑то подозрительно похоже на адрес, – пробормотав столь гениальную мысль, я приволокла из гостиной план Теннета и углубилась в его изучение. Действительно, улица Кейла Друэрье, протяженностью в три квартала, обнаружилась в самом центре столицы.

– Придется поехать взглянуть, благо завтра выходной. – Приняв решение, я выбросила из головы мысли об убийстве, с аппетитом слопала рыбу и провела остаток вечера с книжкой в постели.